Нападение произошло чуть ли не мгновенно.
Кто-то слышал странную возню на уровне складов - через доки обычно пробиралось такое количество контрабанды, что у тамошних СБЦшников глаза на лоб лезли, однако сегодня это было нормой, а не исключением из правил. Гаррус, впрочем, на активность эту сначала не обратил внимание - очередное порученное задание он воспринимал с благоговением. Ещё бы - слежка и работа под прикрытием доставляла ему куда больше удовольствия, чем, скажем, работа с документами. Отец нейтрально относился к этому, а вот сам Гаррус такую работу тихо, но от этого не менее люто, ненавидел, что было в общем-то логично. Он привык действовать, а не сидеть, сложа руки, и поэтому перенаправление от начальства воспринял с готовностью.
Инструментрон, правда, маякнул в самый неподходящий момент, и уже замеченную цель Гаррусу пришлось оставить. Он точно не знал, сколько времени уйдёт на поимку преступника в будущем, а вариант с "пристрелить" пока не рассматривал, даже принимая во внимание чрезвычайное происшествие. Не по совести это, да и по голове его за такое не погладят. Вакариан, впрочем, не раз задумывался в таких ситуациях о том, чтобы вершить своё правосудие, однако полезных знакомств было мало, а препятствий для этого слишком много, чтобы хотя бы начать реализовывать такой план. Он был несложен, но трудновыполним в одиночку, а начинать то, что угаснет уже через неделю, Гаррус начинать не хотел.
Вот так и вышло, что он без колебаний (ну, разве что в первые две минуты) оставил намеченную цель, предварительно доложив об этом начальству, а прибыв на один из импровизированных аванпостов, выслушал подробности задания и доложился о проделанной работе сам.
Начальство, занимающее аванпост, в лице одного из капитанов СБЦ (правда, не того отдела, в котором был Гаррус, но это было ещё одним клубком, который ему не хотелось распутывать), отдало весьма понятный приказ о том, что надо продержаться до появления военных Иерархии, которые, вроде как и были в свободном полёте, и вроде как нет. Словом, сейчас подробности никого не интересовали, и дело было только в скорейшей помощи Цитадели.
Вакариан не задавал лишних вопросов, к тому же и капитан отвечал за штурмовой отряд, который за глаза называли пушечным мясом (и было почему - во время особых конфликтов на Цитадели - особых, значит широко известных, и, как правило, печально известных - они страдали больше всего), а глава следовательского отдела, с которым Гаррус уже был мало-мальски знаком, был занят на другом фланге обороны - слишком далеко и опасно, чтобы начать его сейчас разыскивать. СБЦ действовали от аванпоста до аванпоста, а между ними сейчас было крайне опасно.
Впрочем, "знаком" означало в первую очередь осведомлённость отца об этом (и, не мудрствуя лукаво, можно было сказать, что именно отец этому знакомству и поспособствовал), но Гаррус, полный амбиций, считал, что это уже первый шаг к тому, чтобы в итоге забраться повыше.
Сейчас здесь, где СБЦ заняли оборонительные позиции, было тихо - либо бандиты уже прошли этот район Цитадели, либо ешё не дошли. Командир группы доложил о том, что они ожидают укрепления позиций и решил вкратце рассказать о требованиях группировки, которую ему доводилось видеть (и слышать) впервые.
Назывались они "Острые шипы".
Этакий бросок "последней надежды" для батарианцев и акт возмездия для рас Совета, которые несправедливо обошлись с ними. Интересоваться политикой Вакариана-младшего мог заставить только отец, но он в последнее время этого не делал, поэтому Гаррус не знал о положении батарианцев. Что-то слышал, но подробно узнал только сейчас, не сводя глаз с охраняемой территории - обстановка была крайне неспокойной.
После лишения права на территории, осваиваемые Альянсом, батарианцы взбесились, и это было одним из многих бесчинств, которые они устраивали. Они пытались протестовать, но Совет всё равно был неумолим. Мнения отряда СБЦ, некоторые из которого прокомментировали ситуацию, разделились - одни считали, что батарианцы поступают правильно, поскольку с ними обошлись не очень-то честно, однако большинство считало, что добиться своего они должны были исключительно полагаясь на дипломатию. Вывод напрашивался сам - они недостаточно хороши (что, в общем-то, и так было истиной) в переговорах, поэтому и полезли доказывать свою правоту (автоматически ставшую неправотой и преступлением, раз уж речь была о мнении, которое банда пыталась навязать) другим.
Только решив прокомментировать ситуацию, Гаррус завидел подмогу, но вместе с этим показались и преступники, которые толком и не скрывались. Разведка докладывала, что они толком даже не расположились внутри Цитадели, и у них не было преимуществ, чтобы выдвигать свои условия. По крайней мере, ситуация с бомбами была быстро устранена - и простенькая диверсия группировки не удалась.
- Ворча на Цитадели? Серьёзно? - скептически подумал он, поймав в прицел "Богомола" не самую приятную физиономию, и спустя долю секунды разнеся её в клочья метким выстрелом. Понеся минимальные потери, группа преступников, не слишком уступающая по численности обороняющим аванпост, подошла ближе, навязав бой. Подобно шахматным фигурам, противники рассыпались по полю боя, ища в обороне друг друга слабое место, и пока что бандиты безнадёжно проигрывали. Может, ситуация была благоприятной потому, что подмога в лице воинов Иерархии оказалась как нельзя кстати?
Гаррус же быстро потерял преимущество своего укрытия - отсюда было удобно снимать по одному тех, кто подходил издалека, а со средней дистанции вряд ли можно было бы кого-то убить, поэтому турианец быстро занял укрытие, наиболее подходящее для стрельбы. Щиты ощутимо попортились, но в ближайшие два десятка секунд он и не собирался высовываться, благо винтовка была ещё не перезаряжена.
- Вы очень вовремя появились, - молвил он, обращаясь к турианке, которая сидела рядом - Без подмоги мы бы вскоре потеряли контроль над этой точкой. Они берут числом, а против этого даже хорошие бойцы зачастую не могут возразить.
Перезарядив Богомола, Гаррус на мгновение высунулся, поймав в прицел очень кстати стоящего крогана и метким выстрелом продырявил его. Обычно этим рептилоидам требовалось куда больше, чем один-единственный выстрел, но оценив результат, Гаррус остался доволен - со сбитыми щитами и не самой лучшей бронёй, не защищающей наглую морду, крогану хватило и одной пули.

Беседа обещала быть долгой и достаточно плавной - пока наёмники заканчиваться не спешили, щедро снабжая укрепившихся тут турианцев чувством достоинства и приносимой пользы, поскольку их навыки были сравнительно невысокими. Попадались хорошие бойцы, но принявшие не ту сторону, однако долго они не продерживались. Причин было много - опытные кроганы обычно были недовольны безмозглыми ворча, которые не обладали достаточными познаниями в банальной стратегии боя - спрятаться, выстрелить, сменить позицию, и удовлетворённо отметить, что огонь соперника пришёлся на место прошлого укрытия. Вместо этого недалёкая раса предпочитала брать числом, но в этом пока не преуспевала - ворча хоть и были существами, способными регенерировать, но от солдат Иерархии, заблаговременно снабдившими своё оружие зажигательными патронами, это их не спасало - они замирали, больше обеспокоенные жаром во всём теле и нарывались на новую порцию свинца.
Гаррус изначально решил заниматься только крупными целями, поскольку фактически играл в группе поддерживающую роль. Даже на учебных стрельбах он не стремился к количеству, больше полагаясь на точность и изящество даже в таком занятии, как убийство других. Как и любой другой турианец, он прекрасно осознавал, чем является убийство, поэтому особой радости от этого не испытывал. Как, впрочем, и особого горя - убийство подонков было для него рутинной работой. Жаль, конечно, что всех их нельзя поймать и обезвредить, после направив в отделение, но как велико множество наёмников этой организации на Цитадели, Гаррус не знал, и, более того, не мог быть уверенным, что число их не меняется в большую сторону. Как скоро Цитадель захвачена, и операции по спасению только находятся в процессе, на станцию вполне могли прибывать новые и новые челноки с представителями "Острых шипов" - этот вариант нельзя было исключать. А поскольку места в отделениях под всех наёмников не хватит (более того, стребовать с ворча хоть что-то обычно становилось довольно сложной задачей), оставалось только убийство. Убийство во благо, как считал Гаррус.
- Я слышал много историй о том, что они едят жертв живьём - не без доли юмора заметил Вакариан, - Поэтому хорошо, что эта позиция выгодна нам. Так много баек про ворча, и даже не знаю, какой верить, столкнувшись с ними воочию. Не так часто можно увидеть подобное, - молвил он, глядя за оживившейся перестрелкой. Кажется, там наблюдался размен - пало несколько турианцев, как представителей Иерархии, так и тех, что были в СБЦ, однако и число ворча здорово подсократилось.
Разведчики делали свою работу. Слышались выстрелы из снапйерских винтовок, точно смертельные подзатыльники сносящие ретивые головы бандитов, разбавляемые порой едва слышным стрёкотом цикад - это "говорили" штурмовые винтовки и пистолеты-пулемёты. Чавканье сопровождало сочные залпы дробовиков и жалящих, точно осы, дробинок, прошивающих насквозь не слишком устойчивых к таким выстрелам ворча.
Ситуация омрачалась появившимися батарианцами - причём, один, как увидел Гаррус, был стражем. Блеснул остов технической брони, предупреждающий о том, что у снайперов нет права на ошибку. Гаррус не сомневался, что щит четырёхглазого в порядке и не барахлит, поэтому действовать нужно было быстро - выстрел, умение, выстрел, умение.
Слушая турианку, Гаррус усмехнулся. Обычно он не находил времени на подобные соревнования, да и они все были равны, поскольку прошли армию. Ему стало обидно, поскольку выбор - СБЦ - фактически сделал за него отец, но Гаррус виду не подал, считая, что подобные слова турианки вполне обоснованы - и фактов было много. Взять хотя бы оттачивание навыков... Но ради интереса было бы и правда интересно устроить спор. Учебные стрельбы не годились - это обязательно должна была быть ситуация здесь, в горячей точке, пока она есть как есть. Гаррус убедился в правдивости своих слов, когда инструментрон оповестил о входящем голосовом сообщении. Это сейчас было главным, поэтому Гаррус прослушал его сразу же - командование сообщало, что с помощью бойцов Иерархии, турианцам удалось отвоевать один блокпост. Они вычислили дальнейшие планы врага, а от того отряда, где находился Вакариан, требовалось лишь сдерживание врага.
- Да я и так не собирался никуда уходить... - подумал он, выполняя нехитрую последовательность действий - активация бронебойных патронов для Богомола, пара секунд на то, чтобы прицелиться в батарианца, которого турианец по выходу из укрытия ударил перегрузкой - и выстрелить, глядя как тело по инерции отшвыривает дальше. Место поверженного, впрочем, занял другой четырёхглазый, но результатом Гаррус остался более чем доволен, после чего решил ответить собеседнице.
- С этим я и не спорил, - усмехнулся он - Те, кто остаётся в рядах армии, имеют уникальный шанс продолжать оттачивать свои навыки, а вот в СБЦ с этим куда хуже, особенно для тех, кто выбрал, скажем, стезю следователя. Стрелять, правда. приходится чаще, чем на учебных стрельбах, но порой таких вот перестрелок очень не хватает. Тем не менее, - добавил Гаррус - мимо второго заявления я никак не могу пройти. Я видел, как ты стреляешь...
Этот переход на "ты" сравнительно легко удался Гаррусу - обычно бывало сложнее, но турианка ответила ему как знакомому, без официального тона, каким обычно пользовались другие СБЦшники, поэтому и он решил последовать её примеру.
- И это слишком долго. Неэффективно, - с видом эксперта произнёс Вакариан - Сколько времени понадобится, чтобы снять щиты сильным противникам? Сколько выстрелов в голову нужно, чтобы убить? Богомол хорош тем, что нужно просчитывать каждый выстрел. Он хороший учитель - учит не промахиваться и не ошибаться. Чуть прицел уведёт влево, и враг отделается дырой в плече, которая позволит ему продолжать бой, направив злость себе на пользу. Так что, без лишних увертюр - да, я принимаю вызов, - кивнул он. И, оценив поле боя, добавил:
- Вон тот кроган, вдали. Насколько я успел заметить, подошёл он только что, держится позади и пока защищён от огня других. Не могу отвечать за своих коллег и твоих братьев по оружию, но я в него не стреляю. Сколько у тебя уйдёт время на то, чтобы вырубить его? И, прежде чем мы начнём, - заметил Гаррус, в пылу боя вспомнив о вежливости - Меня зовут Гаррус.

- Да, - коротко ответил он, поскольку болтать и правда было не время - "Шипы" волнами подступали к аванпосту, который очень хотели захватить. Гаррус, правда, не знал, каким образом они собираются его использовать - осядут тут или пойдут дальше, но не собирался проверять это на практике.
Вопрос о родине заставил Вакариана вспомнить отца. И, в дополнение, мать с сестрой, которые преспокойно жили там. Отец же на данный момент был вполне доволен тем, что и как Гаррус делает. СБЦ - отлично. Волокита - просто прекрасно! Но главное что Гаррус оправдывает все ожидания, на него возложенные. Единственный плюс был в том, что помимо отчётов, представляемых по результатам заданий, Гаррус не занимался такими хлопотными делами, а делал только то, в чём был хорош. Он сочувствовал тем, кто каждый день видит одни только датапады с важной информацией и раз за разом очищая их и переводя данные в компьютеры, думают о том, когда же это закончится, причём, несмотря на количество информации, получают всегда одну сумму. Выплаты Гаррусу напрямую зависели от количества раскрытых дел - чем их больше, тем больше и вознаграждения... Бывало, что и гаджет какой-нибудь подкинут. Ему нравилось работать с волусами - большинство из них, несмотря на излишнюю деловитость, помнили, кто обеспечивает их планете безопасность и уклоняет от нужды быть не  самыми лучшими солдатами. Турианец представил, как будут сражаться волусы и насколько подвижными и живучими они будут. Получалось и смешно и грустно - настолько, что Гаррус всё-таки пропустил перемещения покинувшей укрытие Релы, забывая о том, что надо прикрывать её. А ещё фланг, как и сосредоточение вражеского огня на укрытие, оказались переведёнными в другое положение, словно кто-то тумблером щёлкнул. Высунувшись, Гаррус встретился с довольно сильным сопротивлением, а также крайней заинтересованностью собой наглыми батарианскими мордами, поливающими укрытие огнём из Мотыги и Призрака.
- А я ещё доказывал Реле, что штурмовые винтовки хуже - про себя выругался Гаррус, думая, что неплохо бы сменить позицию, однако несколько турианцев из отряда разрядили обстановку. Кто-то ударил по двум четырёхглазым цепной перегрузкой - и почти изнемождённые щиты батарианцев пропали, а они сами неестественно задёргались под воздействием мощного электрического импульса. Не медля ни секунды, турианец устранил обе цели по одной - точными выстрелами в голову, причём второй батарианец уже спешил занять укрытие, но не успел.
Рела тем временем разбиралась с кроганом, о котором Гаррус сказал не так серьёзно, чтобы можно было подбираться на такое опасное расстояние. Он ощутил тревогу за девушку, которую, по сути, не знал. Одно дело - не личный приказ, который можно обжаловать, но совсем другое - бессмысленное пари, которое уж точно не стоит пары жизней. И, словно бы в подтверждение этому, с фланга к Реле стали заходить ещё несколько батарианцев, которые,кажется, превалировали в группировке, а излишки "Кровавой стаи" в виде кроганов и ворча просто переметнулись к ним, отколовшись от прежней банды по неясной причине.
Пока Рела была занята, Гаррус отвлёк тех, кто шёл позади - всего было четверо. Последним был уже увиденный страж, который дал пару предупредительных выстрелов из Потрошителя. Гаррус пригнулся, прижавшись к выступу, за которым сидел. Жужжа, над головой пролетели разгневанные дробинки. Дождавшись, пока батарианец выстрелит ещё раз, Гаррус высунулся и убил (что могло показаться неоднозначным) его напарника, тем самым ещё больше отвлекая внимание на себя и отвлекая стража Релы. Та удачно устранила третьего из группы, а свои убрали последнего, поэтому турианка могла беспрепятственно заняться кроганом. Гаррус же снова занялся стражем.
Перезарядившись, он выстрелил - слишком неточно, потому что ответ ему прилетел сразу же, изрядно подпортив щиты. Четырёхглазый собирался навязать ближний бой, а с дробовиком это делало его крайне опасным, к тому же техническая броня давала тому преимущество.
Гаррус пошёл на хитрость, пока батарианец не перешёл в ближний бой - в очередной раз высунувшись, он выстрелил контактной миной, целясь в место чуть позади четырёхглазого. Выстрел получился удачным - мина сдетонировала, едва коснулась земли, а щиты батарианца, создав характерные помехи, исчезли. Тот, впрочем, был совсем рядом, поэтому на выстрел было гораздо меньше времени, чем обычно. Выстрелив, Вакариан снова попал в остов технической брони.
- Проклятье, вот зараза!
Батарианец, тем временем прошёл ещё ближе, и выход был пока только один. Гаррус поднялся, и два выстрела полностью сбили щиты, но батарианца удивило то, что Гаррус не спрятался. Четырёхглазый выстрелил ещё - это был последний до перезарядки патрон, но Гаррус кинулся в сторону, избегая выстрела. Несколько дробинок чиркнули по левой мандибуле, обжигая всю часть лица, но Гаррус сосредоточился на точном теперь выстреле, который пробил череп бандита. Внезапно появившееся свободное время дало ему увидеть окончание боя между Релой и тем самым кроганом, что даже впечатлило Гарруса. Но когда она подошла, чтобы поинтересоваться, как идут дела, Вакариан уже знал, что ответить.
- Батарианцы, - как можно беспечнее ответил он - Я не считал, сколько точно. Знаешь, - заметил Гаррус - Ты только что доказала мне, что нож круче всего того, чем мы стреляли, вместе взятого.
Вакариан искренне улыбнулся, мандибулы дрогнули.
- Готов признать поражение.
Его отвлёк голос командира, находящегося в другой части Цитадели, попросившего доложить обстановку и снабдившего после этого новой информацией. Как выяснилось, батарианцы оставили штурм этого аванпоста, предпочтя действовать лёгкими путями. Они где-то пробились, и теперь оставшиеся силы (в голосе капитана слышались победные нотки) направляются к главному офису СБЦ. Что они собрались там делать - неизвестно, но Гаррус предполагал, что теперь, когда СБЦ рассортированы по всей Цитадели, противнику будет легче захватить командный центр и отключить каналы связи СБЦ, без которых начнётся дезорганизация и будет сложнее контролировать действия всей службы безопасности.
- Думаю, всех направят поближе к месту действий - ответил Гаррус, добивая остатки, которые теперь активно расстреливались турианцами, которые находились рядом - Поэтому нам тоже стоит переместиться туда. Похоже, все пойдут именно там, а значит брать будут числом, то есть и с нашей стороны будет важен каждый солдат. Но, судя по голосу командира, мы уже давно победили, и отбить последнюю атаку - вопрос времени. Я правда не знаю, подтягиваться ли к остальным или будет лучше пройтись по менее людным зонам, посмотреть - вдруг неприятный какой сюрприз готовится вроде минирования..?

- Повезло ли? - Гаррус осмотрел напарницу. Да нет, везением не назвать - только отточенные военные навыки. Вероятно, сейчас было не лучшее время для оценки чьих-то способностей, но турианец всё равно считал, что действовали они профессионально и достаточно слаженно для такой ситуации, когда весь отряд, по сути, разбивается на много мелких, контролирующих отдельные территории и следящие за конкретными врагами. Скажем, левый фланг за всё сражение ни разу не открывался, в то время как правый постоянно подвергался нападениям, и уже Гаррус, в обязанности которого входил отстрел целей издалека, переключался на более приоритетные цели - они были и ближе, и опасность представляли большую, поэтому стоило устранить их в первую очередь. Для позиции того, кто нейтрализует цели, заходящие спереди, Гаррус мог позволить себе на время оставить пост, и заняться нападавшими с фланга. Во всяком случае, после устранения ошибки, свои (и не совсем свои) благодарили - пусть кивком, но всё равно было ценно. Никто не считал своим долгом вспоминать об огрехах, ну... разве что, за посиделками в баре уже после выполнения задания. Однако до этого нужно было ещё дожить.
Рела разительно отличалась от тех немногих турианок, которые работали в СБЦ, и с которыми Гаррус успел хоть немного пообщаться. Возможно, армейская выучка делала своё дело? Так или иначе, просто так принимать победу она отказалась. Сказать, что Гаррус поразился этой её черте - не сказать ничего, но поскольку дух соперничества она предложила отложить на потом, Вакариан знал, что уступит. И уступит красиво. Даже не потому, что она была женщиной, а потому что его впечатлила её победа над кроганом - это было действительно красиво и такой выпад был достоин победы, в отличие от достаточно рутинной работы Гарруса издалека. Последний батарианец доставил ему проблем - ну и что с того? Во всяком случае, не было идеальных заданий, где всё получается с первого раза. По крайней мере он, пока не достигший особенного профессионализма, не мог такого сказать.
- Я не сомневаюсь в том, что ты лучше, - усмехнулся Гаррус - Но чтобы ты не сочла меня трусом, соглашусь, конечно же, - хитро прищурившись, ответил он.
В предложении Релы ему послышался недвусмысленный намёк, но Гаррус редко слышал, чтобы люди военные так часто шутили или говорили намёками - это было больше в духе СБЦшников. Скажем, те же ответственные за всякую важную информацию на датападах зачастую злоупотребляли шутками и могли нести такую ахинею, что приходилось вызывать командира, чтобы они хоть немного успокоились. Дело было даже не в том, что их мучают проблемы с психикой, а в том, что эти проблемы появились от долгого и нудного времяпрепровождения в офисах.
В общем, Гаррус достаточно серьёзно принял предложение. В очередной раз усмехнулся, кивнул, глядя на напарницу, решив заняться оставшимися. После того, как поступил приказ направляться к центральному офису, Гаррус согласно кивнул, видя, что Рела должна согласовать эти действия с их командиром, но, как оказалось (да и как предвидел Гаррус), сотрудничество было неоднозначным, и, похоже что СБЦ сейчас просто контролировали, куда направить солдат Иерархии. Либо это было вмешательством сверху, либо... Гаррус не знал, как это объяснить.
- Что, прямо так буквально? - удивился он, когда Рела сказала о результатах разговора с начальством - Ну, скромный следователь раньше не командовал. Даже если говорить об одной женщине.
И тем не менее...
Вопреки опасениям, коридоры были пустыми. Голос командира, докладывающий обстановку в режиме реального времени и не надеясь на то, что сослуживцы будут отмечать каждый проход, каждого убитого бандита, докладывал об успехах. Собственно, можно было не уходить далеко, чтобы начать праздновать победу, однако противники в пустынных зонах Цитадели всё-таки оставались. Гаррус сначала подумал, что турианцы эти принадлежат к другой банде, которой без надобности просто так палить в военных и СБЦ, но, вероятно, ошибся. После того как их очень "тепло" встретили, Гаррус предположил, что этих могли купить уже здесь, с ходу, пообещав кредиты..? А, в общем-то, что ещё им могли пообещать...
- Всего трое, и это хорошая новость, - заметил Гаррус, кивнув - Порядок. Я, правда, тоже не в восторге - турианцы гораздо проворнее, да и моральные принципы обычно здорово бунтуют против преступников своей расы. Но что тут поделать, это ведь их выбор...
Он уже достал Богомола, чтобы начать если и не отстрел, то нейтрализацию преступников, как вдруг...
- А что, - с улыбкой поинтересовался он у турианки - Мне нужно что-то ещё? Или мы условимся только выводить цели из строя, а не убивать..? К примеру, вот, смотри...
Он высунулся из-за угла, поразив турианцев Перегрузкой, а после воспользовался контактной миной, чтобы сделать их группу менее кучной, но в результате вышло так, что умения сбили только щиты, однако Гаррус на это и рассчитывал, после этого прострелив одному из преступников ногу. Теперь напарники должны были или отвлечься, чтобы воспользоваться панацелином (который всё равно бы не залечил повреждённую кость, а только остановил бы кровь), или же продолжать бой вдвоём. Не медля, Гаррус решил отбросить второго оглушающим выстрелом, и, признаться, вышло лучше, чем с первым, который пытался продолжить бой, но больше похоже было на то, что он стремится уйти с линии огня и спрятаться. Второй же удачно ударился головой и потерял сознание. Оставался третий, после чего можно было считать провозглашённую победу командира, периодически ликующего по каналу связи, окончательной.
- Справишься? - обратившись к Реле, молвил Гаррус, но на самом деле нисколько в ней не сомневался.

Кажется, Гаррус уже в очередной раз неверно истолковал слова напарницы, но сейчас, слава богам, это было не так уж и опасно, если брать ситуацию возле аванпоста, когда несколько батарианцев и кроган могли застать их врасплох. Сейчас положение их, как и их врагов, было более-менее устойчивым, что позволяло даже поговорить - они-то, судя по всему, постоянной связи с остатками "Шипов" не имели, иначе бы давно покинули станцию, только узнав о поражении. Хотя, зная природу собственной расы, Гаррус мог сказать, что для турианцев это дело принципа - пускай они выбрали не ту сторону, встали не на тот путь, они прекрасно понимаются, что отступать и раскаиваться не то, что поздно, а просто глупо, особенно если кодекс их банды (а у банд, вроде такой, вообще есть Кодекс?) такое осуждает. В лучшем случае они просто уберутся отсюда и начнут искать пристанище на Омеге или отдалённой колонии, где могли бы промышлять воровством или заказными убийствами, а в худшем их добьют те из Шипов, кому будет приказано найти и уничтожить. Вероятно, поэтому турианцы и решили навязать бой, не собираясь уходить. Их даже не смущало, что и подкрепления ждать было неоткуда - те могли, разве что, зайти в тыл к Гаррусу и Реле, но поскольку командир уже не раз сказал о том, что они одержали победу, и осталось лишь добить реорганизованных (вернее, дезорганизованных) преступников, то ситуация была полностью на их стороне.
Гаррус попытался вспомнить всё то, чему его учили (в том числе и в армии), поскольку разоружение обычно было главным в его работе. Не такое - против трёх достойных врагов, которые только и ждут момента, чтобы изрешетить наивно выскочившую к ним тушку, а, например, в погоне за вором, и причём то, что он украл, не играло роли. Гаррусу нравились такие погони - он был достаточно быстр, и любил, когда преступники поначалу не уступали ему. Погоня могла быть довольно затяжной и включать в себя полёт на аэрокарах, которые редко, но были включены в план побега того или иного преступника, но турианец в большинстве случаев или нагонял воришку сам или же сообщал его примерные координаты следователям, занятым в других зонах Цитадели. К погоне иногда присоединялись уже в процессе, но только из-за того, что преступник пересёк тот или иной квадрат, говорящий о смене полномочий. Такие вольности обычно губительно оканчивались для того или иного нарушителя, поскольку коллеги из СБЦ предпочитали действовать, смешавшись с толпой. Гаррус и сам ценил такой план - в самом деле, бежит преступник мимо очередного парня из толпы, а тот резко - бац! - и скрутил его. Красота! Причём, без единого выстрела, что в данной ситуации было никак невозможно.
Рела решила не отставать, и заставить последнего боеспособного турианца покинуть укрытие, но едва Вакариан прицелился в него и сам, тот повёл себя слишком неочевидно для такой ситуации, а именно - сдался, не говоря о том, что, как и почему. Гаррус, только-только подумавший о вопросах чести турианцев, почуял что-то неладное. Вообще, такими сородичи были исключительно в его представлении, поэтому Гаррус вполне допускал, что какие-то из турианцев вполне могли сдаваться - например, будучи окружёнными вооружёнными людьми, оказывать сопротивление было бы глупо. Но то, в какой ситуации оказался последний их враг... Он мог хотя бы отступить или же умереть красиво. А если следовать плану Гарруса и Релы, то и умирать бы ему не потребовалось, просто это было бы нечто среднее между вариантом "сдаться" (поскольку прежде чем оглушить двоих из тройки Гаррус не предупредил их об этом - слишком уж унизительно это было) и вариантом "умереть". Но чтобы так...
- Хм... - начал Гаррус. Наручники были у других оперативников, да и, готовясь к вооружённому нападению (стоило только вдуматься в это слово), он их, разумеется, не взял, но сейчас нельзя было ссылаться на собственную неподготовленность. Однако, ответ и не потребовался, словно преступник знал о том, чем Гаррус собирается того обрадовать. Ну да. Долгий-долгий процесс выбивания правды в специально отведённых для этого офисах СБЦ, а после - заключение, либо, если вину банды признают слишком уж тяжкой, то смерть. Обычно никто не спорил, считая такой приговор справедливым, однако турианец с этим не согласился.
Он добавил ещё что-то, причём, как показалось Гаррусу, с выговором на старом диалекте (и откуда преступники такие словечки знают?)  и решил поиграть в классическую такую сценку с взятием заложницы, которой внезапно оказалась Рела.
Гаррус решил действовать мгновенно, поскольку теперь профессиональных действий, вроде сохранения жизни мерзавцам, которые пристрелили бы любого из СБЦ или Иерархии без доли сожаления, не требовалось. Вернее, от них можно было просто отказаться, причём Гаррус принимал во внимание то, что был ответственным за жизнь турианки - и теперь больше, чем до её слов о том, что Иерархия тут (и в частности она сама) выполняет приказы СБЦ. Теперь, наверное, ответственность была даже тройной - потому что она, несмотря на различные организации, была его напарницей, потому что таким было распоряжение Иерархии, и, пожалуй, личные предпочтения. Она была живой, открытой и дружелюбной - было бы странно, если бы она не понравилась Гаррусу. К тому же, достаточно красива и не лишена чувства юмора, а в опасных и ответственных ситуациях (которых пока было всего... одна, но зато какая), наоборот - серьёзна, как и было нужно.
Тем не менее, долю секунды он промедлил - время было у него. Совсем немного - пока Реле не собьют щиты - но было, и он воспользовался этим, чтобы окончательно нейтрализовать "раненого", запустив в него контактной миной. После того, как выстрелы прекратились, сосредоточенный на удерживании турианки под потолком, биотик схлопотал удар перегрузкой, а после - оглушающий выстрел, который тоже отбросил его назад. Можно было проверить, в сознании ли ещё тот биотик, однако Гаррус предпочёл заняться более важным делом - поймать Релу. Задача, вроде бы, несложная, но требующая сноровки и аккуратности, поскольку среднестатистические турианцы, благодаря особенностям костей, да ещё и в полной броне, весили немало. Впрочем, проходя армейскую подготовку, Вакариан вполне справлялся с этим, а Рела, как-никак, была женщиной, значит весила в любом случае меньше. Действие биотики закончилось не сразу, что дало турианцу возможность посмотреть в сторону нейтрализованного врага, выпустить из рук ненужного уже Богомола и поймать девушку.
- Это было чуть более опасно, чем мне нравится, - произнёс он, ожидая, пока она сделает попытку спуститься - сам он спускать её на землю не собирался, решив при случае объяснить это чем-нибудь связанным с биотикой.
- Да, точно. С биотикой.

Поначалу Гаррусу показалось, что и Рела помедлила с решением, но, вероятно, только показалось... Момент, как-никак, был подходящий для того, чтобы всё вокруг замерло. Гаррус был счастлив, что в такой момент его не видит один из старых друзей по СБЦ - был он прожжёным романтиком и везде, где только мог, лез с романтическим подтекстом. Разумеется, спасение жизни и было таковым, но Гаррус никогда и ни с чем не спешил, поэтому комментарии друга по поводу произошедшего (особенно если бы они случились в ближайшие несколько минут), вывели бы его из себя. А так...
Несмотря на то, что было не очень-то и легко, разгорячённый боем, стремительным принятием решений и тем, чтобы поймать Релу, Гаррус лишнего веса не чувствовал, ссылаясь на то, что это приятная ноша. И ведь так бы и понёс турианку куда следовало. Командование пока не сочло нужным известить его, когда и куда прибывать. Сейчас Цитадель наверняка будет отстраиваться, что будет особенно заметно первые несколько часов - Шипы, пусть их целью и был захват, успели хорошо пошуметь и нанести СБЦ какие-никакие, но потери, включая потери и со стороны Иерархии, которая решила помочь безопасникам. Иными словами, даже если всё хорошо - всё плохо, и раньше слова командования были именно такими. Вне зависимости от того, сколько преступников они вывели из строя или нейтрализовали (при этом Гаррус покосился на тела недавних террористов, решивших взять Релу в заложники), всем без исключения предстояло выслушать хотя бы пару слов о том, что задание выполнено не идеально. Что живые несли ответственность за тех, кто погиб, отбивая эту атаку. Общей картины смерти испортить не могли, поэтому о победе наверняка будет сказано отдельно, и наверняка в главном штабе, где построятся все, кто так или иначе принимал участие в этой операции.
- Я просто делал то, что у меня хорошо получается, - улыбнулся он, понимая, что слова звучат двояко. Не каждый раз, далеко не каждый, приходилось спасать турианок, с которыми до этого получилось не только пообщаться, но и найти общие интересы. Гарруса, правда, изначально смущало то, что она, словно старый друг, с ходу предлагает ему спарринг, ведь при учёте того, что она женщина, Вакариан должен был пусть вежливо, но отказаться. Во всяком случае, не в армии ведь уже, но... это было тем разнообразием, которого он так ожидал. СБЦ, несмотря на различные дела, всё-таки не воспринималась им как интересная работа, а это нападение ещё раз позволило ему понять, как можно проявить себя в нестандартных ситуациях. Прежде чем подумать о том, что было достаточно профессионально и непривычно отстреливать сильных врагов, турианец конечно же подумал о спасении жизни, но это была тема... такая, которую можно было назвать и интимной - хотелось сгладить ситуацию, поскольку это наверняка бы смущало турианцев, не привыкших подолгу вспоминать о таком, либо же вспоминать но между делом - вроде как "помнишь, я тебе жизнь как-то спас" и всё в таком духе. Здесь же  - другое. Главное, что её прикосновение он истолковал правильно, понимающе кивнул.
- Я бы без тебя тоже не справился с тем кроганом, - совершенно серьёзно заметил он, впрочем, не перебивая её. Гаррус вообще хотел отложить на потом любые дела, связанные с нападением - будь то представление отчёта или что-то ещё, даже если взять церемонию. Ему хотелось другого, и Рела почти точно озвучила его мысли.
- Только зачем нам ждать до вечера? Вечер он - вон уже через пару часов наступит. Хотя, по-видимому, у нас есть ещё достаточно времени, чтобы и выпить и пройтись, и спарринг устроить, поскольку Иерархии придётся задержаться здесь, помогая с улаживанием дел. К тому же сейчас, когда Цитадель ослаблена, важно не допустить новой атаки, которую наёмники могут организовать, смотря за ситуацией. Плохо в этой ситуации только то, что мы должны подчиняться чьим-то приказам свыше.
- Погоди-ка, - молвил Гаррус - Значит и на стол поставить вечером, и спарринг вечером, - не без юмора отметил он - Решила напоить меня, а потом легко победишь и будешь считать себя честно выигравшей?
На самом деле он подумал о том, что будучи нетрезвым уступит Реле гораздо явнее, чем это можно сделать в здравом уме. За победу побороться он стал бы, но не до конца - по-другому, применять все свои умения ради победы над турианкой, к тому же уже хорошей знакомой, почти другом и той, кому он спас жизнь... Нет, пожалуй, спарринг ничего бы не решил. Он, вне зависимости от результата не начал бы относиться к ней как-то ещё, и мелкие чувства, вроде обиды или им подобных, не могли завладеть молодым следователем СБЦ. Зато он точно знал, что когда придёт время направиться по своим делам, он точно потребует ответа на простой, но очень важный вопрос, который нельзя задавать сразу: "Кто я для тебя?".
Он знал, что спросит. Но не сейчас, и не сегодня. Несмотря на то, что Рела сразу решила обойти входной порог общения, Гаррус не думал, что ей нравятся наглые личности. С ничтожной долей вероятности, может это было и так, но становиться таким Вакариан не хотел.
Но ответить ей, поскольку и так слишком долго молчит и просто разглядывает её, Гаррус всё-таки решил с конца.
- Нас должны собрать в главном штабе, но вряд ли это будет сегодня. Сейчас СБЦ занимается тем, что называется "уборка территории", причём повелось так, что не солдаты это делают, а специально нанятые для этого "уборщики". Они же проверяют, кто труп, а кто ещё не совсем труп, так что наших горе-террористов они обнаружат быстро и доставят куда нужно. Завтра всех должны приставить к награде, все нюансы которой, кроме кредитов, выяснятся позже, а пока, я думаю, что бары будут переполнены. Поскольку не играет роли, в каком состоянии будет на награждении тот или иной боец, отметить всё это дело можно в любое время, а пока...
Он повёл её поближе к СБЦ - насколько Гаррус знал, в одном из штабов была комната для тренировок, и спарринг, как таковой, можно было устроить там. Сейчас большинство сотрудников было на задании, либо ушли отмечать всё это дело в бар, поэтому лишние зрители вряд ли смогут им помешать. Гаррус на ходу пояснил, куда они идут и зачем, а также упомянул о том, что по истечении какого-то времени им будет лучше покинуть тренировочный отсек, потому как им могут помешать.
Офис СБЦ пустовал - в главном зале было всего несколько человек, копающихся в документации, которые были знакомы с Гаррусом. Ну, как знакомы... ровно настолько, чтобы Рела не вызвала у них подозрений или лишних вопросов.
Интерфейс тренировочного зала, куда они зашли, был программируемым. Можно было соревноваться как в достижении лучших показателей, так и непосредственно друг с другом, причём как в рукопашном бою, так и в стрельбе - использовались специальные генераторы щитов, которые стояли здесь же и подводились к броне. Когда значение достигало критического минимума, разряд предупреждал об этом несколько раз, а после - парализовывал обоих противников, исключая шанс нанесения друг другу увечий.
- И как ты хотела посоревноваться? - уточнил он - А то я уже несколько опасаюсь твоих рукопашных приёмов. Не хочется повторить участь того крогана, - усмехнулся Гаррус. - Но это действительно было великолепно.

Спешившие мимо них в главный офис безопасники вперемешку с солдатами Иерархии, приказ которым был менее ясен, чем приказ Ингус и Гаррусу, вызывали у турианца чувство спешки, смешанности и лёгкого волнения. Обычно всё было по-другому - никто не спешил, минимум слов и беготни, все вопросы по делу и спешка просто исчезала как факт. Были исключения - когда враг наступал, но это пока было незнакомо Гаррусу. В армии они не раз проигрывали такой сюжет и знали, как действовать в таких ситуациях, но сейчас... сейчас всё было иначе - победа затмевала головы молодых и амбициозных солдат, которые спешили увидеть (возможно, в первый раз) речь командиров, и то, что всем перечислят какую-нибудь, но награду. Это не будет очередной лычкой или званием - всё это достаётся командирам - но поучаствовать, пусть и косвенно, в общем величии хотелось всем.
Пожалуй, всем, кроме Гарруса.
Он знал, что эта мишура ничего ему не принесёт, но не мог и здесь быть отщепенцем - ведь он и так не одобрял слишком многое. В работе СБЦ, в устройстве армии, даже отец, несмотря на то, что Гаррус уважал его, казался ему неидеальным. Решилось всё гораздо проще - следователи (Гаррус знал, что не только следователи, но и все прочие) могли присутствовать там по желанию, поэтому компании турианцев он предпочёл одну-единственную турианку. Правильно ли сделал? Ну, после того, как поймал её, другого решения у Гарруса и не возникало. Более того, если бы приказ воинам Иерархии был другим, он бы последовал за Ингус, потому что распрощаться так уж точно не хотелось.
Он не мог скрывать, что она его заинтересовала, и заинтересовала серьёзно. Обычно всё бывало как-то по-деловому, а тут... А тут Гаррус уже не в первый раз проговаривал про себя, чем Ингус отличается от других турианок, и не раз ловил себя на мысли, что раздумывает над её словами больше, чем над словами хорошей знакомой. В любом случае... он почему-то был уверен, что она не обидится, не уйдёт, и что он никогда не сделает того же.
- Я думаю, что мы успеем и то и другое, - заговорил Гаррус, оглядывая пустующий тренировочный зал - Отрывать гребни - безусловно, классное занятие, но и пропустить пару стаканчиков, чтобы припомнить детали прошедшего нападения и тренировки может быть не менее интересным. Ну, и просто поговорить, - заметил он - А то, сдаётся мне, мы знаем друг о друге слишком мало, чтобы можно было составить полное мнение...
Гаррус несколько стушевался, но продолжил:
- Не пойми меня неправильно, но у меня такое чувство, что предлагая мне пострелять на спор, ты отнеслась ко мне немного предвзято. Мол, безопасники больше возятся с бумагами, пользуются оружием только при задержании, и в их же интересах только нейтрализовывать преступников, не убивая их. При этом ребята армейские слишком прикованы к тому распорядку, который происходит там. Для них приказ свыше - и неважно, чей - хорошего начальника, плохого - есть приказ, который надо выполнить. Я никогда не одобрял это.
- И раз уж потянуло на откровенности...
- Надо сказать, что моё мнение уже изменилось в лучшую сторону, но я не уверен, изменилось ли твоё мнение, поэтому я и совместил бы то, что мы задумали. К тому же, ты ведь понимаешь, что соревноваться с совершенно незнакомым турианцем будет куда честнее, чем с тем, чьё имя ты уже знаешь и с кем общаешься последний час?
- А ещё с тем, кто поймал тебя на руки... Да, после такого я бы точно не смог одержать победу в стрельбе, как бы ни хотелось.
Наверное, теперь можно было вернуться к разговору, потому что Гаррус был молчалив и большинство фраз проговаривал про себя. Может, сказал не о том, или не сказал о том, что нужно было сказать, однако так подсказали и мозги и сердце. Во всяком случае, не принимая во внимание замечания отца, Вакариан считал, что порой просто обязан ляпнуть что-то не то, чтобы не казаться серьёзным брюзгой, который всем недоволен. Отец был именно таким, и это было, наверное, единственное, чему Гаррус не хотел бы у него научиться.
- Да, - отозвался он, отвечая на вопрос о награждении, и вместе с этим выискивая испытание по стрельбе. Они располагались чуть дальше основного зала, поскольку для длинных дистанций нужно было много места, которого в этом зале не наблюдалось.  - Наградят всех. Не пойми меня неправильно, - заметил Гаррус - Наградят всех кредитами, а лычки, звания и прочие привилегии либо пойдут в послужной список начальства, либо в итоге всё ограничится рекомендацией. Я ведь как никто другой понимаю, что подобных стычек даже на внутренней территории Совета более чем достаточно, поэтому давать особые награды отличившимся в обычном бою было бы расточительно. Должны ведь быть командиры и подчинённые, иначе некем будет командовать.
О Хранителях Гаррус и сам знал немного, но после вопроса Релы ответил незамедлительно - мол, стражи это, следящие за порядком станции. Каким именно образом, помимо контроля систем Цитадели, Гаррус понятия не имел, да и большинство тех, кто жил на этой станции, не задумывались о таких мелочах. То, что Хранители совершенно нейтральны, было выявлено уже давно, поэтому никто не беспокоился о том, если они окажутся... ну, к примеру монстрами, заманивающими сюда как можно больше живых существ, чтобы убить или съесть.
- Да, надо меньше зацикливаться на работе...
- Они живые, но одним из указов Совета было запрещено мешать им в их работе. Вот представь такую вещь - ползают эти жуки, что-то чинят, чем-то занимаются, и ничего не говорят. Мне тоже показалось странным, почему их самих недостаточно изучили или, скажем, не навязали контакт, но это дело учёных. Некоторые, правда, как я заметил, решили, что слова Совета не для них, и много раз были замечены случаи нападения на Хранителей или приведения их в негодность... ну, как и везде, без этого никак.
В зале для стрельбы, куда они спустились, находилось большинство экземпляров оружия, которыми вообще пользовались в Галактике. Некоторые образцы поизносились, но всё равно отлично функционировали. За сохранность никто не боялся - допуск сюда был только у СБЦ, а свои такой ерундой, как воровством, не занимались, поэтому всё вполне закономерно было на честном слове. Да и в Ингус Гаррус не сомневался.
Специальные стойки для стрельбы не обязательно были тем местом, откуда надо вести стрельбу, и при желании можно было отойти как можно дальше. Мишени, которые можно было вызвать при нажатии на панель, делились по числу целей и расстоянию, а при спарринге можно было выявить время, чтобы узнать, кто быстрее поразил все цели.
- Я просто подумал, что после того, как мы прикрывали друг друга, в друг друга стрелять будет как-то не очень оригинально, поэтому... на твой выбор, - пояснил Гаррус - Правда, я думаю, что во владении штурмовыми винтовками я уступлю тебе так или иначе.
Гаррус специально не остановил свой выбор на снайперских винтовках, зная, что побеждать ему не хочется, и помня о словах Релы - она, похоже, не особенно их жаловала, а вот штурмовыми владела хорошо, и Гаррусу было даже интересно, насколько он хуже или лучше стреляет. От стрельбы из одинаковых стволов он бы отказался, но без слов - сам остановил свой выбор на Фестоне, который был распространён среди сотрудников СБЦ. Ясное дело - турианцы действительно любили своё оружие. И любопытно, что окажется точнее и быстрее - не слишком мощное оружие со слабой отдачей, или более сильное, но прицел которого после нескольких выстрелов всё равно задирает вверх.

Угадал ли он?
Гаррус был уверен в том, что угадал. Ну, разумеется, насчёт разговоров. Рела говорила, но говорила осторожно. И с лёгкостью. Она не боялась сказать, что безопасники, по сути, таковыми и являются, и Гаррус знал, что правда в этих словах есть. Были, конечно, и такие, кто оспаривал эту точку зрения, но Гаррус знал, что если доведётся им увидеть статистику этой битвы на Цитадели, то убитых среди СБЦ будет больше, чем среди тех, кого направила в помощь турианская Иерархия. И совсем не потому, что основную часть их сопротивления составляли СБЦ, а потому, что сражаются они, всё-таки, хуже, чем любой солдат, который живёт тренировками. Гаррус подумал, что отец бы наверняка бросился оспаривать это, но ведь так было на самом деле. Себя, как и Релу, он в расчёт не брал, потому что знал, что подобные законы действуют не на отдельных примерах, а сразу, на множестве человек.
Правда то, как поверхностно Гаррус отозвался об отношении к приказам, послужило новой темой для разговора - взамен тому, кто всё-таки лучше. Гаррус был готов отдать первое место бойцам армии, и, надо заметить, заслуженно, но зная, насколько безрассудными могут быть командиры... это было достаточно спорно, как и, собственно, кто лучше.
- Только теперь я в этом не уверен, - покачал головой Гаррус - Дело, наверное, в конкретных бойцах. Я думаю, что многие в СБЦ стремятся к тому, чтобы не терять формы, и, следуя этому правилу, ничем не уступают тем, кто продолжает проходить службу. Просто даже от постоянных взрывов можно устать. Это ведь со временем перестаёт быть адреналином. Страх за собственную жизнь исчезает, вырабатывается монотонность действий, и работа, какой бы она не была, становится рутинной. Я никогда не понимал тех, кто по собственной воле может всю жизнь провести на одной работе. Никого не осуждаю, - поспешно поправился Вакариан - Но просто не понимаю.
- У меня-то пример совсем другой - отец, из-за которого я продолжаю и буду продолжать здесь работать, но ведь не у всех так, я уверен. Есть те, кто точно знают, чего хотят, и их выбор при этом не навеян желаниями кого-то ещё. Они сами выбирают свою судьбу, и это здорово.
- Более чем представляю, - согласился Гаррус - Но у этих случаев есть и обратная сторона медали. Мне доводилось служить под началом не самых лучших командиров... Ведь ты знаешь, что правила чести можно объяснить любому, но не каждый последует им и не каждый верно истолкует их... Вот и на деле получается так, что решения одного командира разумные и верные, а другой почему-то гробит своих подопечных и в результате будет недоволен ими. Причин обсуждать приказы первых не вижу и я, но вот приказы тех, кто отправляет своих бойцов на смерть, когда можно добиться прямо противоположного результата... Такие я стал бы оспаривать. Думаю, что и ты поступила бы похожим образом.
На самом деле, таких горе-командиров было мало, но Гаррус почему-то обсуждал это с таким энтузиазмом, словно каждый второй в Иерархии не умел командовать. Незаслуженно, по отношению к командирам (сам Гаррус крайне редко попадал под чей-то дурной приказ), но справедливо в целом. При этом он предпочёл говорить абстрактно - толком никого не осуждая, ведь сам Гаррус был достаточно молод, и, мало того, что просто права не имел осуждать умудрённых опытом турианцев, так и не хотел ставить ничьи решения под сомнение. Вот если бы, к примеру, после чьего-то неосторожного приказа он бы погиб...
Но Рела отвлекала его от дурных мыслей. Гаррус вообще заметил, что она иначе смотрит на него, чем другие немногочисленные турианки, занятые работой в СБЦ. Её взгляд совершенно не был усталым, и смотрела она, чтобы Гаррусу на месте провалиться, с интересом.
- Мы пришли сюда именно, чтобы стрелять. И пустой зал не сыграет никакой роли в том, каким будут наши разговоры.
- Да, - подтвердил он. Её улыбка передалась и ему - Распоряжение Совета. Многие скептически относятся к этому, но их работа, как говорят, и правда важна, поэтому отвлекать - ни-ни. Да и ходили слухи, что они на прикосновения никаких не реагируют, а спокойно занимаются своим делом. В лучшем случае может поизучают тебя с пару секунд своими глазами и всё. Но я не пробовал - признался Гаррус.
- А ведь если она сейчас изъявит желание, то мы действительно пойдём приставать к ближайшему Хранителю, причём не боясь административного выговора. Почему-то с ней мне легко, несмотря на то, что мы так мало знакомы...
Рела обратила внимание на то, что планы так быстро изменились, однако Гаррус поспешил добавить, что сам не до конца разобрался в генераторах щита, которые позволяли соревноваться друг против друга. Это было отчасти правдой - он изучил их не в совершенстве. Ребята из СБЦ несколько раз устраивали бои уже после того, как офис закрывался на ночь и тут оставались только дежурные, но за это время Гаррус не смог как следует ознакомиться с этими устройствами. Не самые худшие познания в технике, впрочем, быстро позволили ему наверстать упущенное, однако, не в совершенстве. Но если против какого-нибудь знакомого он вышел бы, не особенно разбираясь в принципе действия этих устройств (ну, подумаешь, будет разряд больше положенного или пулей чуть заденет броню), то с Релой не стал рисковать. Боялся, ясное дело, больше за неё, чем за себя.
Они ещё немного пообсуждали преимущества выбранных ими винтовок - Рела предпочла стандартную винтовку, находящуюся на вооружении у большей части Галактики, но Гаррус считал, что она уж слишком приелась. Он не считал оружие плохим, просто предпочёл достойную, как показалось, альтернативу. Теперь его "Фестон" проигрывал в точности, но превосходил в огневой мощи. Гаррус привык справляться с отдачей, но с другой, когда стрелял из снайперской винтовки - используемые им Богомол и Гадюка дополняли друг друга, но сейчас, долго не тренируясь, он всё-таки не сделал несколько пробных выстрелов. Решил, что неожиданный проигрыш будет куда интереснее, чем ожидаемый - как для него, так и для Релы.
Пока Гаррус размышлял, стоит ли в последний момент изменить принципам, подруга (уже подруга, Вакариан?) перешла к изучению панели, отвечающей за активацию мишеней. И позвала его. "Нет" - решил Гаррус, - Не придётся изменять принципам. И, естественно, сразу же отозвался, подходя к ней.
Да, здесь всё было устроено в разы проще, но Вакариан откровенно увлёкся - мишеней было много разнообразных, а когда он, наконец, оторвался от экрана, чтобы узнать мнение Релы... Или же не оторвался? Гаррусу показалось, что он просто столкнулся с ней, тоже склонившейся над панелью. А может, она позволила себе такую вольность?
Тем не менее, его глаза встретились с её глазами. Всего на несколько секунд. Она легко прервала контакт, и смех её приятно разбавил воцарившуюся тишину. Впрочем, очень тихо всё равно не было - Гаррус чувствовал, как в голове отзвуком раздавались мерные, но такие сильные удары собственного сердца.
Кажется, он тоже что-то ответил. Вроде "ничего страшного" или извинился сам... Гаррус сконцентрировался только на одной мысли - если бы она простояла на мгновение дольше, вот так глядя на него, то не успела бы так легко отойти. Он поймал бы её руку, снова повернул к себе, чтобы получше запомнить её взгляд. До мельчайших деталей изучить лицо, чтобы потом, когда настанет пора прощаться, запомнить так, как не запоминал ещё ни одного сородича. Не так важно, кем они собирались оставаться, важным было то, что раньше на Гарруса так никто не смотрел. Или он просто всё забыл, стоило только встретиться с ней глазами.
Пока она сосредоточено отстреливала цели, Гаррус делал вид, что отмечал её умение держать оружие, стойку, делал вид, что смотрел, куда приходятся её выстрелы, но на самом деле его больше интересовало лицо. То, как она сосредоточена, как заворожена и самой стрельбой и чем-то куда более высоким - интересом спора, о котором они говорили. Она не поддалась, но будто бы намерено отдавала победу ему. Гаррус знал, что сможет поразить если не все, то все кроме одной мишени точно. Нужно было промазать, и промазать красиво. Был ли третий вариант?
Вряд ли. Насколько он смог понять Релу, она предложила бы второй раунд... Впрочем, это могло случиться при любом раскладе. Но Гаррус решил проиграть. Может, свести всё к ничьей у него получится в общем зачёте. Ведь, так или иначе, ещё предстояло выпить...
С самого начала стрельбы Фестон непривычно "увело" вверх, и с нескрываемым удивлением Гаррус едва поцарапал первые две мишени. Причём совершенно случайно, без намерения проиграть. Рука привыкла только с третьего раза, и он знал, что результатом будет та же семёрка, что и у Релы, поэтому последняя мишень осталась нетронутой - пули, если Ингус наблюдала, прошли совсем рядом, будто бы говоря, что Гаррус хотел поразить мишень красиво, но не вышло.
- Шесть из десяти, - без намёка на то, что поддался, доложил он. Нужно было сказать то, что не стало бы прелюдией к нечестной победе и умышленному поражению. И Гаррус, как ему казалось, нашёл такие слова - вопрос на её ответ, ведь он не смог лучше.
- А что ещё ты думаешь?
Получилось не совсем так, как он хотел, но вопрос был хорошим. Гаррус серьёзно посмотрел на неё, ожидая ответа.

- И это тоже...
Гаррус ждал такого ответа. Нет, даже не так - он надеялся, что ответ будет именно таким. На вопрос, который был куда более логичным, чем что-то там, о чём турианец только подумал. Всё верно, может Рела и заметила, что он немного сфальшивил (хотя, прицел в начале стрельбы повело вверх отнюдь не специально), но Гаррус покачал головой в ответ на её слова. Рела и сама знала, что так соревнование не было бы честным. Он бы совершенно точно поразил все десять мишеней - может, за такое же время, может чуть позже неё, но ведь поразил бы  - и тогда о том, что честным спарринг не был, упомянул бы сам. Нет, Гаррус не собирался так делать.
- Это было бы нечестно, - ответил он наконец - Чуть более нечестно, чем оборона аванпоста, откуда мы сюда пришли.
Он запнулся - первоначальный вариант был бы слишком неудобен. Гаррус хотел сказать "где мы познакомились", но поскольку Рела ответила так, как нужно было, наседать он не стал. Не стал требовать от неё ответа на вопрос, задавать который вообще было ещё рано. Помнящий о том, что всё это лучше оставить напоследок, Гаррус уже частично нарушил данное себе слово, но до сих пор не мог ответить себе, зачем. Может, Рела, несмотря на то, что не начинала таких тем, действовала на него так?
Гаррус не мог подобрать к ней единого слова... Гипнотизирующая? Магнетическая? Не было таких чарующих слов, которыми можно было описать её характер. Он вдруг понял, что устрой сейчас Рела второй раунд, и Гаррус бы промазал в десяти выстрелах из десяти возможных, потому что не смог сконцентрироваться, озадаченный больше, чем стоило бы.
Её тихий голос он услышал отчётливее, чем то, каким тоном она произнесла первую фразу. Возможно, потому что тогда хотела отшутиться, ответить, как отвечала до этого, а сейчас с ним словно говорила совсем другая турианка. Его взгляд моментально остановился на ней, хотя до этого Гаррус предпочёл внимательно осматривать оружие. Может, не слишком правдиво выглядело, но он будто бы ожидал от него ответа, почему недостаточно хорошо откалиброванный ствол настолько проигрывает в точности стандартной винтовке - вроде и волнение было сведено к минимуму и фокусировка на целях была... ан нет, в другом дело...
Гаррус не мог найти, что ответить, но Рела сама сгладила неловкое молчание - отошла, как отошла в первый раз, когда Вакариан что-то почувствовал - при касании. С одной стороны - хорошо и разумно, с другой - разговор грозился окончиться, так и не начавшись. Ситуация, впрочем, была волнительной недолго, Гаррус знал, что всё узнает и выяснит наверняка, нужно только немного времени. А у них было время?
Он пожалел, что намёки были именно такими - словно только она что-то ощутила по отношению к нему. Гаррусу самому она понравилось, и он хотел бы продолжать общение, но сейчас понял, что не совсем правильно себя ведёт. Он не мог помыслить, о чём думает Рела, но и отвлечься на что-то иное тоже не мог - призрачные цели плясали перед глазами, будто бы он только что очнулся от забытья и теперь приходит в себя, думая, что сказать. Но время медленно шло, а он, лихорадочно думая, как переубедить её в том, что он не с того начал, ещё медлил, просто смотря на неё. Не видел её лица, но знал, что Рела наверняка додумывает что-то про себя. После таких слов нельзя было полностью отдаться стрельбе или любому другому занятию. Гаррус мешкал, поняв, что не с того начал, но хотел продолжать разговор, а с каждой секундой ему всё больше казалось, что он упускает этот шанс... Причём упускает раз и навсегда.
Вздохнув, он подошёл к ней, не разворачивая к себе, приобнял - не как девушку, как друга. Некоторое время помолчал, подбирая слова - движения и жесты тоже должны были о чём-то ей сказать. К примеру, не говорить больше такого. Всё это было в серых тонах, без всякого просвета, что совершенно не вязалось с общим настроением - они живы, пережили атаку на Цитадель, отбились, не забывая при этом о куда менее важных мелочах, и вот теперь она сразу склоняется к негативу... Гаррус не понимал, почему. Разве что...
- Может, у неё что-то случалось в прошлом? Были похожие ситуации, и теперь она не хочет снова сделать ошибку? Тогда я точно должен её переубедить.
- Потому что хотел - наконец молвил он, отвечая на её вопрос. - И потому что совсем иначе смотрю на те же вещи.
Он отложил винтовку, пока она не успела наколдовать на панели что-то, чтобы отвлечь Гарруса, и продолжил, вспомнив об одной давней истории...
- Есть много предположений, чем живут такие, как мы... Вернее, не только такие, как мы, а вообще все люди. Бывает, что ожиданием будущего, бывает, что прошлым, но на самом деле они только хотят, чтобы настоящее не кончалось, если оно им приятно. И ожидая приятное будущее, они будут сколько угодно переживать настоящее, потому что у них не будет другого выбора. Я хочу сказать, что не думаю о том, что будет - это действительно неважно. Сейчас мы с тобой говорим, и на это у нас есть несколько дней. Сейчас они кажутся тем, что будет длиться вечно. Потом ты отправишься в распоряжение своей части, но это не значит, что я не смогу приехать так быстро, как только смогу. Вспомни, какие лодыри трудятся в СБЦ, и всё вокруг сразу станет не таким мрачным, Рела, - он ободряюще сжал её руку в своей, чуть крепче обнял. - Ты просто подумай, я не буду настаивать и не расстроюсь.
- Потому что знаю о том, что у нас в запасе целых несколько дней, и они ещё впереди.
Поначалу Гаррус хотел действительно поразить все цели из Богомола - по времени успевал бы, но это было нечестно, поэтому он взял назад свой Фестон, и приготовился. Показались ли мимолётно брошенные Релой слова отказом? Да, ещё бы. Но он всё равно решил подождать. И стрелял так же - показать, что умеет, но без особой тяги к победе. Его взгляд стремительно следовал за каждой целью, плечо сдерживало отдачу винтовки, и отвлёкся Гаррус только тогда, когда закончил, чтобы посмотреть на результат. Чуть лучше, чем было, но слишком плохо для бойца его уровня. Однако спусковой крючок был чувствительным, а в руках была не снайперская винтовка, поэтому...
Поэтому Гаррус промолчал, пожав плечами. Семь попаданий есть семь попаданий.
- Третий раунд? - спросил он, избегая её взгляда. Просто не хотелось увидеть там отказ.

Ингус молчала. Может, осуждала его слова, может просто раздумывала над ними и про себя соглашалась, или просто раздумывала... Гаррус не хотел снова говорить что-то такое, что убедило бы её - он сам понимал, что слова тут многого не скажут, и если уж и доказывать что-то - то исключительно поступками. И, опять же, не знал, что ему сделать, и что, по мнению турианки, подвергалось сомнению в таком простом плане. Ну, раньше Гаррус никак не мог понять прелести служебных романов - их просто не было, а теперь, вдохновлённый тем, что всё будет легко, над мелочами он не задумывался - знал, что сможет сделать всё, что будет в его силах. Разумеется, надо будет добраться туда, куда Релу забросит очередной приказ свыше - армейские-то в этом плане куда больше напоминали перекати-поле, нежели СБЦ, базирующиеся на Цитадели. Армейских могли сунуть на какую угодно отдалённую колонию, чтобы охранять что-то бессмысленное, а рядового СБЦшника - только перевести в самый неблагополучный район, но с подводной лодки под названием Цитадель такой сотрудник никуда бы не делся. Гаррус наблюдал несколько случаев увольнения знакомых, но странным было то, что он потом видел их, оставшихся. Никуда не улетевших с Цитадели, словно она держала их. И это было неудивительно.
Поскольку в том, чтобы "долететь" и "найти" Гаррус проблемы не видел (ровно как и в арендованном у СБЦ челноке, который он мог просто взять и... взять), но лететь в места отдалённые, если его не захотят видеть, было даже извращением, коим Вакариан не хотел заниматься. И всё равно, независимо от слов Релы, он знал, что спросит, куда её закинут. Приказ будет выдан не сразу, а через некоторое время после её отбытия с Цитадели, поэтому им всё равно не удастся связаться напрямую. Гаррус знал, что напишет ей - не раз напишет и так просто не отстанет, устав бороться с двумя прямо противоположными вариантами действий - предоставить ей свободу выбора или просто надоесть до такой степени, чтобы потом не мучаться.
Или, по крайней мере, просто подумать об этом - а времени на это было предостаточно.
- Хорошо, - коротко ответил он, снова отключая панель, проводя все нужные манипуляции и убирая назад оружие. Задумавшись, Гаррус сперва не понял, что ответил на оба вопроса Релы, да и просто согласился, слыша вопросительную интонацию, но ещё не вникнув в суть вопроса. Обычно он так делал, когда действительно доверял ближнему - а Рела действительно спросила о чём-то отвлечённом, а не вернулась к теме. Гаррус подумал, как глупо бы смотрелось, если бы она начала серьёзный разговор, сказала, что из этого ничего не выйдет, а потом спросила что-то в духе "и больше мы к этой теме не вернёмся". Но обошлось. К тому же Ингус попросила его показать Цитадель. О том, что они сейчас посмотреть не могли, Гаррус собирался просто рассказать, остальное же - именно показать. Они взяли неподалёку челнок, воспользовавшись служебным пропуском Гарруса (да-да, те самые "случайно" стоящие челноки, которые СБЦ могло использовать, если слишком юркий преступник с подготовленным транспортом начнёт внезапно удирать), и, пока летели к Президиуму (Гаррус надеялся, что народу там будет немного - из-за нападения всех эвакуировали в жилые кварталы, и Президиум опустел первым), он говорил и по возможности показывал на кажущиеся миниатюрными строения. Вид был не такой, как, скажем, с подлёта, когда можно было увидеть лопасти огромной станции и горящие гипнотическим огнём во мраке космоса наиболее оживлённые районы, но и сейчас вид был неплох. неблагополучные районы не бесновались - взрывов нигде не было, а они сами были охвачены мраком. Гаррус указал на них и пояснил, что дежурство там обычно превращается в миниатюрное подобие того, чему подвергалась Цитадель несколько часов назад, только в отличие от глобальных нападений, преступность там была дезорганизованная, зачастую наёмники стрелялись с наёмниками, чем только облегчали работы СБЦ.
В Президиуме оказалось действительно мало народу - по большей части коллеги Гарруса, и наверняка знакомые Ингус турианцы. Уже закончили проверку, оценивая положение и посылая Совету сигналы о том, что можно вернуться к работе. Они прошли через квартал, где обычно находились торговцы, издалека понаблюдали за залом Совета (несмотря на то, что он был пуст, Гаррус не стал показывать его Реле - не очень он любил это место, как и политические интриги в целом). После Президиума они спустились ниже - на этих ярусах, собственно, были самые разные, уже начавшие функционировать, магазины, разбавленные несерьёзностью ночных клубов и прочих увеселительных мест. Отсюда же можно было попасть в бар, но Гаррус вдруг понял, что пить ему не хочется - не то настроение было. Неон ночных клубов и вывесок магазинов сменялся освещёнными местами и входом в один из офисов СБЦ - здесь обычно располагался пропускной пункт, поскольку там, за парочкой коридоров, был один из многочисленных выходов в доки.
Гаррус поймал себя на мысли, что правы всё-таки те, кто невзначай сравнивают Цитадель с Омегой - всё скрыто за вежливостью и культурой, но народ кочует - отношение со стороны других посетителей в клубах и других общественных местах остаётся тем же. И у СБЦ появляется работа.
- Вот так и живут, - подытожив рассказ, молвил он - Рай для бизнеса, но, в отличие от Омеги, тут уже много кого взяли с поличным. Доход больше, и рискуют все нечестные на руку люди в разы больше. А, и ещё - вспомнив, добавил Гаррус - В Президиум и близлежащие районы не пускают представителей некоторых... нечистых - подбирая слово, запнулся он - Рас. Ворча вот не пускают. Батарианцев, когда они только хулиганить начали. С этим строго - они сейчас либо крайне редки, либо пробираются тайком, рискуя получить пулю от солдат СБЦ, либо ютятся в доках - там никто за этим не следит, иначе бы в СБЦ всегда был бы недобор.
Гаррус имел в виду, что преступления, творимые в доках, с завидной периодичностью не удавалось расследовать - там и сотрудников, бывало, убивали, а потом просто могли взять и улететь подальше. Ну, в теории. На практике-то немногие осмеливались такое проворачивать - у СБЦ тоже был вес, и немалый.
Он взглянул на неё - последние два часа, пока он рассказывал ей о Цитадели, позволили ему забыть о разговоре, и Гаррус был совсем не против побыть гидом. Главное, что рядом с ней.

Время было позднее, экскурсия, устроенная Гаррусом, подходила к концу, но о том, что делать дальше, он подумал только сейчас... Не тогда, когда обещал себе больше не давить на Релу, пытаясь что-то там выяснить и переубедить её, а непосредственно перед расставанием. Ну, с одной стороны, это было даже логично - погуляли, поговорили, морально поддержали пьющих сейчас в барах соотечественников, а сами предпочли куда более скучной по словам гуляк развлечение, но вместе с тем и самое прекрасное, какое только можно было себе представить. Ещё ни разу турианец не усомнился в том, что в итоге выбрал правильное решение - ему куда интереснее было смотреть на Релу и что-то рассказывать, чем опрокидывать в себя какое-нибудь экзотическое пойло, и, как любят все нетрезвые турианцы, задирать гребень - бахвалиться, иначе говоря. Раньше в такие ситуации Вакариан не попадал, но представляя себе что-то подобное, едва сдерживал смех. Если бы Рела и оценила подобное, то наверняка тоже рассмеялась бы.
А в итоге всё выходило с точностью до наоборот - разговору с юмором он предпочёл серьёзный разговор, и при этом занимательный и не затрагивающий неловких тем. То незнание, которое сопровождало все его слова, сейчас успокаивало, не давало нервничать. Он и сам чувствовал, что это сродни хождению по иглам. Стеснением это не было, а вот обычным чувством, когда просто не знаешь, что сказать - очень даже.
Но ему было просто приятно говорить с ней, к тому же те, кто мало знал о Цитадели, попадались Гаррусу крайне редко. Такими рассказами было никого не удивить, не дать новой информации, но... сложно было не заметить интереса Релы. Он тоже поглядывал на неё - иногда мельком, пытаясь понять, вникла ли она в его объяснения - иногда, более долгим взглядом, когда не было риска "оторваться от дороги" и куда-нибудь врезаться. Усталость после трудного дня не чувствовалась, как это бывало обычно, поэтому чуть только начало темнеть и Цитадель осветилась ночными огнями, он понял, как быстро летит время. Виновница же, как показалось Вакариану, задала не совсем обычный вопрос, и Гаррус честно призадумался. "Сейчас" при дальнейшем продолжении этих вот событий могло окончиться только одним вариантом -тихими посиделками на квартире. Сперва Гаррус подумал, что, распрощавшись с Релой, вернётся и будет пить, но ночь была слишком чудесной и особенной впервые за долгое время. Ему не хотелось портить всё алкоголем, который даст о себе знать и на следующее утро. И в воспоминаниях тоже - вспоминая прекрасные ночи на Цитадели, Гаррус так или иначе будет думать, что выпил лишнего по какой-то непонятной причине и сам испортил себе хорошее настроение. Ну, а вторым вариантом было ожидание утра и, пусть невыспавшийся, Гаррус бы пришёл в штаб, чтобы узнать, каковы дальнейшие указания начальства - что они скажут насчёт награждения и всего прочего. А ещё, будучи не в силах подумать о ком-то ещё, Гаррус знал, что он сделает с выданной премией и на кого он без толки сожаления спустит заработанные кредиты.
- Гиды наверняка знают больше, и на самом деле, всё куда обширнее. - улыбнулся он - Я знаю, что многие секреты Цитадели утаиваются даже от СБЦ. Просто, чтобы для всех оставаться загадкой. Но место это притягивает...
На главный вопрос ответить он не успел, хотя первоначальный ответ был таким простым как "то же, что и ты". Гаррус ответил так чуть позже, послушно направляя аэрокар на одну из посадочных площадок. Район незнакомый, но после устранения "Шипов" все другие наёмники наверняка забились себе по углам, обалдевая от повышенной концентрации сил закона. Любой уважающий себя преступник не высунул бы из логова носа, пока на Цитадели столько сил правопорядка.
Сердце ёкнуло - больше от неожиданности. Сейчас тема уже не казалась ему неприятной или неловкой - Гаррус понял, что и Рела достаточно мучается от этого неведения. Гаррус больше всего не любил такое чувство, когда ему что-то недоговаривали, и сам не любил так делать, но сегодня, до этого самого момента, просто приходилось, и он понимал, что делает это всё только для того, чтобы не отпускать от себя турианку, которую не знает даже суток. Почему?
Ну, люди назвали бы это страстью, азари - влечением, а он бы, пусть несколько смущённо, но заявил, что это привязанность.
- Это неважно... - хотел сказать он. Ещё хотел сказать, что пытался, несколько раз пытался начать этот самый разговор, но она пресекала все его попытки - однако, нет, Гаррус нисколько не обижался, а воспитание не позволяло ему давить на других, если конечно те не были преступниками.
Только вот слова Релы о горячих точках чёрт знает где ему не понравились - от подобных конфликтов и мест назначения слишком веяло смертью. Гаррус не вчера родился - знал, что бывает с отрядами, направляемыми в такие места - поставки задерживаются, если бой растянется достаточно, чтобы подоспела первая партия, всё ни к чёрту работает, и сводится это всё к умению того или иного турианца выживать. Да, хоть бери нож в зубы и беги резать глотки.
После этого он уже не мог спокойно слушать о следовании приказам, но и возразить, что поступает иначе, не мог. Рела вряд ли ставила под сомнение приказы командиров, Гаррус же (отцовский нрав, не иначе) мог и цинично отозваться о чьём-нибудь желании выдать на обозрение подданных бессмыслицу, и позже быть разжалованным, если голову не настигнет шальная пуля.
- Как - какие... Умные, конечно. - про себя проговаривал он - Не всякий приказ надо бросаться бездумно выполнять.
Она сделала паузу, но чтобы что-то сказать, Гаррусу нужно было сосредоточиться, и, главное успеть, пока она не двинулась дальше. Он понял, что не хочет снова загружать её всем этим отношением к приказам, словам о том, что не всякий турианец обладает турианским менталитетом - иначе преступников среди турианцев не было бы вообще... А Гаррус соотечественников ловил, и довольно часто.
- Не откажемся, - и это было последнее, что он смог сказать вообще. Рела гипнотизировала его своей прямотой - так открыто, бесхитростно - и сразу отсекая всякую возможность уйти от ответа. Некуда было отступать, да и совсем не нужно.
Что бы сделал любой другой турианец на его месте? Гаррус наверняка знал - сначала объяснился бы, потом позволил бы себе что-то такое, чем обычно занимаются только люди и азари, выражая чувства. Но Гаррус взял и сделал наоборот - насколько позволяла внутренняя конструкция аэрокара, придвинулся к ней. Одной рукой скользнул по гребню сзади, приобнял за шею, второй - сцепил свою руку с её, в замок, и поцеловал. Те же азари и люди видели поцелуи турианцев не чаще, чем, к примеру, лица кварианцев, поскольку из-за сложности и техники исполнения даже поцелуй считался поступком в высшей степени интимным. Наверняка, другие считали, что из-за отсутствия чётко выраженных губ. И всё это было тем, о чём Гаррус подумал в последнюю очередь, наплевав на нормы приличия и собственную скромность. Просто знал, что разговор не мог закончиться иначе.
Отсутствие практики взяло своё - начал он не слишком умело, но слишком быстро заканчивать не собирался - её слова не дали бы ему отделаться обычным "дружеским" поцелуем, если такое вообще было возможно. Совсем ненадолго оторвавшись, он скользнул языком по её мандибулам, и снова поцеловал - теперь куда более умело, и более долго, не спеша произносить заготовленную фразу в перерыве между поцелуями.
Он не спешил говорить, чуть только завершив поцелуй, не отвёл взгляда, внимательно наблюдая за её реакцией. Её смущение вызвало бы у него улыбку, её недовольство - печаль.
- Если чувствуешь, значит правда... Да, Рела, я понимаю, - тихо молвил он, впрочем, не спеша расцеплять её руку со своей и всё ещё обнимая.