Mozart L'Opera Rock – Bim Bam Boum

1. Имя и фамилия персонажа:
River «Tam» Thompson | Ривер «Тэм» Томпсон
Storyteller | Сказочница

2. Внешность:
● рост/вес: 168/56
● отличия:
Цвет глаз: карие.
Цвет волос: шатенка.
Внешность Ривер нельзя назвать типично красивой, ни в коем случае. У неё для этого слишком широкая челюсть, слишком узкий рот, недостаточно прямой нос… А вот запоминающейся, характерной, яркой – вполне. Во всём её облике проскальзывает что-то восточное, хотя на деле соответствующей крови в жилах Томпсон практически нет. Но при этом – чувствуется что-то эдакое.
Тэм вовсе не тянет на накаченных суровых баб, но ей это и не надо. У неё нет рельефных мускулов или чего-то в том же духе, зато есть подтянутое, тренированное тело, есть ловкость и скорость, и при её методах работы это куда важнее, чем возможность взвалить себе на спину мужика в полном бронекостюме. Тем более, что можно тащить его за собой биотикой… Если вдруг в принципе потребуется кого-то тащить, что весьма маловероятно.
Из особых примет внешности можно выделить, во-первых, две татуировки: «Quand je marche dans la vallée de l'ombre de la mort, je ne crains aucun mal» («Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла», Псалтирь, 22 псалом), расположенное в две строки на пояснице, и «I’m still alive» на внутренней стороне левого предплечья, у самой выемки локтя. Обе – самым простым «компьютерным» шрифтом, чёрного цвета. Во-вторых – сеть шрамов на спине. Те, что были на руках и груди, Тэм свела, потому что мало кто реагирует на них адекватно, а спину на заданиях она открывает не так часто, чтобы тамошние «украшения» могли кого-то смутить. Как и те, что прячутся на коже головы, под копной густых тёмных волос.
Одежду Томпсон предпочитает практичную, но вполне себе красивую, хотя, конечно, удобство всё же стоит на первом месте. Тона – обычно тёмные, природные, пусть иногда и появляются какие-то неожиданные светлые пятна, но очень редко.
Голос у Ривер – со слабой хрипотцой, достаточно низкий, но не настолько, чтобы это казалось странным. Скорее наоборот, сочетается со всем остальным её обликом. Редкий смех – такой же: низкий, глубокий, грудной, чуть хрипловатый и словно бы обволакивающий. Хотя порой это всё теряет свой шарм и становится откровенно жутковатым – когда в ней включается та-самая-чтоб-её-черти-съели Сказочница. Когда взгляд тёмных глаз становится пронизывающим насквозь, выражение лица – задумчиво-отрешённым, а слова… к словам лучше не прислушиваться, вот только это очень, очень сложно.

3. Бой:
● класс персонажа: фурия
● умения персонажа: 
Поле аннигиляции – окутывает некоторое пространство вокруг тёмным биотическим огнём, выжигающим попавшихся в него незащищённых врагов. В активном состоянии поле можно наложить заново, чтобы вызвать взрыв небольшого радиуса или подорвать связку. Применение: раз в два хода, действует до четырех ходов.
Канал тьмы – на противника насылается вредоносное биотическое поле, которое после гибели первого измученного и истощённого носителя, как биотическая чума, может перейти на кого-то ещё. Одновременно возможно только одно поле. Применение: раз в два хода, действует один ход.
Деформация – биотическая энергия будто искривляет пространство, деформируя материал и разрывая плоть. Кроме незащищённых врагов, очень эффективна против брони и биотических барьеров. Деформация препятствует регенерации, что делает целесообразным использование против кроганов и ворча. Применение: один раз за ход.
● биотический ранг: IX
● способности: в первую очередь важно то, что Ривер от рождения была эмпатом (могла понимать и примерять на себя чужие эмоции, переживая их словно бы вместе со своим собеседником). После экспериментов Цербера эта особенность усилилась, так что если теперь Тэм подобным образом на кого-то настраивается, то может почти утонуть в чужих эмоциях, потому что у неё далеко не всегда срабатывает ограничитель. Вполне может работать в компании кем-то вроде эмоциональной губки – она фактически впитает в себя чужой негатив, аннигилируя ссору. Другое дело, что самой Ривер это не доставит много приятного – откат потом будет тяжёлым. А уже от него могут пойти иные последствия, куда более сложные и неприятные.
Из более привычных для простого обывателя способностей Томпсон можно выделить, во-первых, ловкость, во-вторых, гибкость, в-третьих, прекрасное умение владеть собственным телом. Начало её навыкам положила жизнь в уличной банде, а затем тренировки Цербера довели эти физические качества до возможного максимума. Благодаря имплантам Ривер сильнее, чем положено девушке в её возрасте и при её комплекции, плюс имеет завышенный болевой порог и чуть более ускоренную регенерацию. Та часть имплантов, что установлена в мозгу, контролирует проблемы, связанные с психикой Тэм (подробнее в биографии).
Ривер очень легкообучаема, более того – ей нравится учиться. Если её заинтересовать, то материал она проглотит с действительно высокой скоростью, более того – ещё и усвоит его по полной.
Отлично владеет навыками рукопашного боя, хотя предпочитает ему биотику.
На базовом уровне разбирается в технике и электронике, может починить какую-нибудь не очень фатальную поломку или взломать несложный замок. Умеет водить аэрокары, знакома с управлением шаттлом с теоретической стороны.
Знает французский язык, может говорить бегло и почти без акцента.
● оружие: касательно огнестрела – обучена пользованию крупнокалиберными пистолетами и дробовиками. Биотика биотикой, но иногда выстрел в упор полезнее будет.
О холодном оружии тоже можно сказать несколько слов. Пройдя (по собственному желанию) специализированную боевую подготовку, Ривер прекрасно обращается со стандартным армейским ножом (как прямой хват, так и обратный). Также хорошо владеет техникой метания ножей.

Из собственного, привычного, любимого и даже именованного оружия в наличии имеются:
М-6 «Палач» – «Светляк». Достаточно тяжёлый и мощный, этот пистолет имеет на себе некоторое количество памятных отметин, вынесенных с заданий. Причём таких, что можно было бы – залатать, закрасить, убрать, но Ривер не хочет этого делать.
М-358 «Коготь» – «Умник». Конечно, изначально данная модель создавалась для охраны Цербера, но чем агенты хуже охранников? Тем более, когда оружие так удобно ложится в руку и хорошо откликается на каждое действие.
М-11 «Гнев» – «Вышибала». Выбирая между этим дробовиком и его предыдущей версией – «Потрошителем», – Тэм всё-таки остановилась на модификации. Перегрев в её случае не страшен – всё равно стрельба будет идти с перерывами, – а вот меньший вес играет свою роль.

Не именованное, но не менее любимое холодное оружие:
Набор из пяти метательных ножей с мономолекулярной заточкой.
Стандартный армейский боевой нож (также с мономолекулярной заточкой).
В целом не боевой нож-бабочка, который скорее талисман и один из любимых способов занять руки, чем что-то ещё. Впрочем, даже несмотря на это у него, как и у любого оружия, попадающего в руки Ривер, в наличии мономолекулярная заточка и прочный сплав, так что убить этим ножом вполне реально.
● инвентарь: лёгкая броня фурии, собранная и подогнанная персонально для Ривер, чтобы минимально затруднять передвижение на поле боя.
Из повседневного набора с собой всегда стандартный портативный генератор щита.
Из прочего имущества, требующего обозначения, на Ривер записана двухкомнатная квартирка на Цитадели и простой транспортный кар.

4. Личное дело:
● герой/отступник: 33/67
● дата рождения: 17.04.2159 (27 полных лет)
● раса: человек
● деятельность: лейтенант Цербера
● биография:
Ривер – из тех, кто мог бы стать великим человеком. Вполне возможно, что она смогла бы совершить какое-то грандиозное открытие. Это почти наверняка было бы открытие, учитывая её ум и таланты. Однако всё обернулось совсем иначе.
По сути, Тэм – это один сплошной результат эксперимента. Точнее, даже экспериментов. Многочисленных. Не только Цербера. По крайней мере, ей самой кажется периодически, что вселенная очень долго использовала её в качестве подопытного кролика. Каждый раз отправляя в условия хуже, чем предыдущие. Словно проверяя, а что будет, если добавить ещё немного? Не сломается ли этот образец? Выкарабкается ли?
Ривер выкарабкивалась. Каждый чёртов раз.
Выкарабкалась, оказавшись на улице, среди таких же детей-бродяжек, для которых вентиляционные шахты и заброшенные здания – дом родной, а воровство – не развлекалочка, а способ выживать.
Выкарабкалась, когда в детском доме на неё – как на любую, кто отказывался следовать за местными «главарями» – ополчились, когда травили и унижали. Только наивные идиоты думают, что во всех детдомах сплошные пони да радуга. Это школа жизни получше многих других.
Выкарабкалась, в отличие от других, тех, кто умерли, не выдержав экспериментов Цербера. А она – нет. Она справилась. Выжила.
Но, пожалуй, обо всём нужно по порядку.

Семья Томпсон была, в общем-то, вполне себе обычной. Жили в Мельбурне, оба родителя – Майя и Оливер – работали в космопорте. Возможно, не на самых престижных должностях, но достаточно для того, чтобы иметь всё, что необходимо для полноценной, спокойной и даже вполне уютной жизни.
Вот только, как всегда бывает, однажды произошёл Случай. Который изменил вообще всё.
В космопорте случилась авария. С утечкой нулевого элемента. Мало того, что Майю достаточно сильно облучило – а вместе с ней и уже три месяца как находившуюся в утробе матери Ривер, – это оказалось не самым страшным. Самым страшным стало то, что во время этой аварии погиб Оливер. Причём по абсолютной случайности, на самом деле. Только вот самого факта это, увы, не отменяло.
Деньги со страховки отправились на то, чтобы доходить беременность, самой уйдя с работы – всем друзьям Майя говорила, что у неё нет никаких сил для того, чтобы оставаться в месте, где погиб её муж. В принципе, женщину вполне можно было понять…
Однако с рождением Ривер ситуация не изменилась. Точнее, она не изменилась в лучшую сторону. А вот в худшую – ещё как. Если во время беременности врачебный запрет ограждал Майю от выпивки, то теперь никаких преград не было. И женщина начала пьянствовать. То есть сначала это было вполне себе цивильно – всего-то пару стаканов в день, для успокоения нервов. Потом эта пара разрослась до трёх-пяти, а потом и до бутылки дошло, потом… В общем, идея ясна.
В общей сумме женщины хватило на почти пять лет. Достаточно для того, чтобы, во-первых, потратить все накопленные за жизнь и полученные по страховке после смерти Оливера деньги; во-вторых, чтобы Ривер смогла вырасти до того состояния, когда уже становится понятно, насколько всё плохо.
Когда ситуация стала критической – денег не осталось от слова совсем, – Майя внезапно решила сорваться на собственной дочери. И тогда девочка просто сбежала из дома, где ей и так жить было тошно до невозможности. Она рассуждала, что лучше так.
Правда, когда пару дней спустя Ривер передумала, возвращаться было уже некуда: убитая горем Майя, осознав, что она наделала, покончила с собой – сбросилась с крыши. Её дочь искали соцслужбы, чтобы отдать ближайшим родственникам или, если таковых не обнаружится, отправить ребёнка в детский дом. И Ривер прекрасно знала, что её ждёт второе.
Данная перспектива почему-то пугала куда сильнее, чем возможность прожить на улицах достаточно большую часть собственной жизни. Как позже выяснилось – не напрасно.
Однако сначала Томпсон прибилась к одной из уличных банд. Маленькую девочку взяли под крыло, благо, она быстро училась, была не против заниматься любой грязной или тяжёлой работой, да и вообще оказалась действительно полезным приобретением, несмотря на свой возраст. Хельга – женщина, к которой приставили сиротку, получившую кличку Тэм – вскоре даже привязалась к девочке. Достаточно для того, чтобы обучить её, как постоять за себя. А ещё основам грамотности, математике… Ривер это было не сложно – у неё оказался удивительно острый ум, она впитывала знания, как губка, и теперь – теперь постоянно хотела ещё.
Увы, в данных обстоятельствах глобально учиться чему-то не было никакой возможности, однако за те четыре года, что девочка провела в данном окружении, она успела выжать из окружающих максимум полезных знаний, который только было возможно. Как теоретических, так и практических: к тому моменту, как банду накрыли силы правопорядка, Ривер изучила не только рукопашный бой, но могла починить самую простую и элементарную электронику, научилась очень даже хорошо готовить, а ещё, как ни странно, вполне себе неплохо изучила французский – один из тех членов банды, что любили проводить время с любознательной Томпсон, знал этот язык и взялся обучить девчонку, жаждущую любых, каких угодно знаний. Ей просто нравилось учиться.
В детском доме, куда Тэм всё-таки попала в итоге, учёба была единственным, что спасало. Потому что всё остальное… Всё остальное было ужасно. Ривер лишний раз убедилась в том, что была права, не желая отправляться в подобное заведение.
Жизнь здесь была во многом хуже, чем в банде. Да, там был куда больше риск, да, там могла внезапно пропасть крыша над головой, а здесь – здесь была и она, и тёплая кровать (жутко скрипучая, на самом деле), и трёхразовая кормёжка… Была библиотека с множеством книг и школьные занятия, съедавшие где-то треть, если не половину каждого дня – те несколько плюсов, что хоть как-то примиряли с реальностью.
Потому что ещё были сформировавшиеся группки детей со своими заводилами, которые, стоило только Томпсон оказаться во всей этой каше, попытались объяснить, что они тут главные. Ривер, привыкшей уже к тому, что и взрослые люди относятся к ней… ладно, не как к равной, но с определённой долей уважения, подобное не понравилось. И она отказалась играть по чужим правилам.
Началась травля. Побои – хотя тут девочка отвечала сторицей, три с хвостом года объяснений, тренировок и даже некоторой практики не прошли даром, – издевательства вроде подножек в столовой, обзывательств, попыток унизить перед преподавателями и работниками… В общем, жизнь действительно катилась куда-то не туда.
Пока в какой-то момент – спустя два с половиной года подобных проблем, несколько попыток сбежать и две так и не взявшие девочку семьи – не случился вдруг выброс биотики. Во время очередной потасовки Тэм просто вывели из себя, вывели настолько, что… она сама-то не сразу поняла, что произошло, если честно. Только видела, как Марти со своими припевалами внезапно припустил наутёк, что-то крича. А потом рассматривала свои ладони, пока не пропало окутывавшее их голубоватое сияние. Слабое, его вряд ли хватило бы хоть на что-то серьёзное, однако детдомовцам, никогда не видевшим до этого момента биотики вживую, этого оказалось вполне достаточно, чтобы перепугаться до полусмерти. Учитывая, какие слухи ходили о тех, кто в силах контролировать тёмную материю, это не удивительно...
Позже были преподаватели, были врачи, осмотры, качания головами и косые взгляды. И бьющееся комком где-то в горле осознание, что её жизнь снова свернула куда-то не туда.
Вполне возможно, что Ривер отправилась бы прямиком в программу БАиР. Собственно, ей это и прочили.
Однако подобный вариант развития событий перечеркнул Цербер.

Если честно, Тэм так и не потрудилась узнать, каким образом похитившие её агенты организации объяснили пропажу. Это было абсолютно неважным. Как и то, что её, собственно, похитили. Знали бы, что девочка была не так уж сильно против и только помогла бы, если бы её предупредили… На тот момент Ривер казалось, что какая угодно жизнь лучше той, что ждала её, стоило только вернуться обратно в стены детского дома в Мельбурне.
Опять-таки, вполне возможно, что, если бы судьба сложилась иначе, попади девочка в группу испытуемых при Объекте Ноль, её мнение изменилось бы радикально. Однако в этот раз Вселенная решила подарить маленькой Томпсон что-то вроде передышки: на той базе, куда привезли её, а также ещё нескольких детей (около десяти), использовались совсем иные методы. Например, сначала детям дали возможность адаптироваться, а потом – постарались вызвать доверие к тем, кто с ними занимался. К месту, где они теперь жили.
По отношению к Ривер, как ни странно, это удалось достаточно быстро. Здесь не было Мартина и его подпевал; здесь было, чего греха таить, куда уютнее, чем в детском доме; здесь была прекрасная электронная библиотека, а также некоторое количество бумажных изданий, и всех, кто интересовался, допускали и к тому, и к другому; здесь были хорошие и приятные врачи, которые не косились на неё, как на проклятую, из-за биотики… В общем, здесь просто было – лучше.
Даже после того, как спустя три месяца хорошей и спокойной жизни ей объяснили, зачем их всех тут собрали. Объяснили спокойно и серьёзно, как взрослому человеку, а не маленькому ребёнку. Что каждого из присутствующих здесь отобрали с особой тщательностью. Что исследование биотического потенциала, особенно – такого мощного, как у Ривер и её новых товарищей-почти-уже-друзей, очень сильно поможет продвинуться во многих сферах науки и не только. Что это всё – на благо человечества. Что…
Что Тэм, ни секунды не раздумывая, согласилась. Попросила только, чтобы её продолжали учить и не забирали доступ в библиотеку. Сейчас это казалось ещё более важным, чем раньше. Потому что ну как же, если она – возможное будущее человечества, то должна знать ещё больше и учиться ещё лучше! Ей серьёзно сказали, что это всё, конечно, без проблем, но только в том случае, если ей будет хватать сил. И Ривер понятия не имела, как сильно ошибалась, когда заявляла, что её, разумеется, на всё-всё хватит.
Следующие четыре года прошли как в тумане. И под пытками Тэм не вспомнила бы, что и как с ней тогда делали. Впрочем, изобрести такие пытки, которые были бы тяжелее и болезненнее, чем некоторые из экспериментов, которые ставил над ней Цербер, будет чертовски сложно…
Они стремились не просто раскрыть её биотический потенциал на все сто процентов. Они стремились не просто найти возможности усилить его. Они стремились через биотику добраться до остальных ресурсов организма, активизировать те участки мозга, что не используются человеком в повседневной жизни, расширить возможности… Не сказать, чтобы у них на самом деле получилось. Однако каких-то успехов – если это можно так назвать – в этой области учёные всё-таки достигли: и до того будучи эмпатом, пусть не особо сильным, теперь Ривер периодически могла улавливать чужие эмоции действительно очень сильно и ярко. Вот только на фоне иных последствий поначалу это даже не было заметно.
У Тэм начались странные… приступы. По крайней мере, для простоты их называли так. В первый раз никто толком и не понял, что произошло: девушка просто сидела в углу, уткнувшись взглядом в стену, и бормотала что-то себе под нос. Однако в тот момент, когда один из учёных, до этого безуспешно пытавшийся привлечь её внимание окликами, коснулся её плеча… В общем, для того, чтобы успокоить разбушевавшуюся Ривер, понадобилось чертовски много усилий.
Как выяснилось позже благодаря исследованиям, из-за экспериментов, которые над ней проводились, у Томпсон, если можно так выразиться, слетели эмоциональные ограничители. Учитывая её эмпатию, это было совсем не к месту. Увы, исправить ситуацию и «починить» сломавшийся механизм не удалось – а за время попыток сознание Тэм, желая отгородиться от последствий происходящего, сформировало что-то вроде второй личности, пусть полноценным психическим расстройством это нельзя было назвать.
Однако эта личность-режим получила собственное имя, некое подобие характера и… и оказалась симпатизирующей Церберу так же, как и сама Ривер. Во всяком случае, в тот момент, когда в Томпсон просыпалась Сказочница, никаких антицерберовских поползновений не совершалось. Но было крайне сложно предугадать, что конкретно может привести эту другую личность в агрессивное состояние – причём агрессивное в плохом смысле, когда она не различала, где кто, – посему проблему решили проще: пользуясь тем, что некоторое количество имплантов в голове у Ривер уже и без того наличествовало, учёные сначала изучили изменение мозговой активности в разные периоды поведения, а потом – просто научились определять, в какой момент начинается приступ.
Спустя пять месяцев изучений и экспериментов удалось подобрать идеальную лекарственную схему, которая подавляла Сказочницу, когда та переходила определённые границы. А для того, чтобы за Тэм не нужно было таскаться специально обученному агенту с запасом шприцев наготове – ну а какой из неё тогда оперативный агент-то? – эти самые импланты в мозгу синхронизировали с нанокапсулами с лекарствами, введёнными инъекцией через кровь. Теперь Ривер можно было не опасаться возможного срыва, главное – каждые два месяца обновлять запас капсул, и дело с концом.

Следующие четыре года Томпсон усиленно училась. Всему, что могло понадобиться. Восстанавливала какие-то пробелы в стандартном образовании – в конце концов, она ведь не закончила ни школу, ни ещё что-то в том же духе, – постигала искусство управления биотикой, шлифовала свою физическую форму, по собственному желанию принялась за занятия с холодным оружием… А ещё Ривер училась контролировать себя и Сказочницу. Хотя бы немного. Получалось не очень хорошо, что изрядно выводило из себя, однако в итоге вместо того, чтобы бороться с этой странностью, Тэм просто смирилась. Приняла (постаралсь принять) её как часть себя-не-себя и начала учиться сосуществовать с этой частью. Не сказать, чтобы получалось очень хорошо…
А по наступлению совершеннолетия (с 77-го года) Ривер начала использоваться Цербером как полноценная боевая единица. Конечно, сперва на задания она отправлялась не одна, а с кураторами и страховкой, конечно, параллельно много чему доучивалась (собственно, эта работа тоже была частью обучения, эдакой учебной практикой), периодически снова попадая в цепкие лапки учёных, много всяких конечно… Но начиная с 79-го года Томпсон официально стала самостоятельным агентом, а с 81-го года – обзавелась однокомнатной квартиркой на Цитадели и даже вполне себе качественной легендой: теперь она была фрилансером, очень удачно зарабатывала из дома и получала хорошую материальную поддержку от семьи, периодически уезжая к ним в гости.
Разумеется, даты отъездов совпадали с миссиями, но кто это будет отслеживать?.. А в перерывах между заданиями Ривер пыталась наверстать всё, что упустила в детстве и юношестве, разобраться в хитросплетениях человеческих взаимоотношений и понять, как вообще живут обычные люди.

5. Психологический портрет:
● Тип темперамента: смешанный.
● Характер:
В первую очередь стоит отметить, что после всего пережитого Ривер стала достаточно замкнутой – впрочем, это и неудивительно. Она достаточно плохо идёт на контакт с другими людьми или не-людьми, иногда и вовсе замыкается в себе, будучи способной ни с кем не разговаривать несколько дней, если не пару недель.
Вообще, если говорить об обычных взаимоотношениях, то в этом плане Тэм – абсолютный профан. Каким бы гением она ни была с точки зрения учёбы, как бы легко не усваивала безмерно сложные для других людей знания, но в плане общения с другими людьми она неопытна просто до невозможности. Отчасти потому, что в детстве ей с этим не особенно повезло, да и после ухода из детдома она не росла в нормальных условиях. Нет, Цербер заботился о ней, но с точки зрения развития психики… нет, нормальной и правильной жизни Ривер не была однозначно.
Из-за этого она далеко не всегда в состоянии вообще понять тот или иной поступок, совершённый другим человеком. Иногда это непонимание вызывает раздражение, но чаще – искреннее любопытство. Тэм действительно очень и очень хочет понять, каково это – быть обычным человеком, который вырос в семье, ходил в школу, закончил какой-то ВУЗ и просто работает.
Причём периодически она вполне может спросить об этом напрямую. Разумеется, не первого встречного, но всё же… Ривер вообще порой бывает излишне прямолинейна, но, к счастью, обычно не в тех ситуациях, когда это грозит действительно серьёзными последствиями.
Вообще, вспоминая всё те же не совсем нормальные условия и любопытство к обычной жизни, иногда Томпсон в своём поведении вызывает ассоциацию с маленьким ребёнком. Который ещё толком ничего не видел, которому интересно всё, на что только может упасть взгляд. Благо, это не лишает Ривер буквально вбитой в подкорку осторожности. Тэм вообще умеет здраво оценивать свои силы, особенно – в боевом столкновении. Хотя старается делать это даже до непосредственной конфронтации, чтобы в случае чего не вступать в бой с заведомо сильным противником.
Если потребуется – она вполне может отступить, чтобы найти другие способы решения проблемы или возможности как минимум уравнять шансы, а ещё лучше – получить превосходство. Ривер не та, кто необдуманно кинется грудью на амбразуру. «Ты не из тех, кто пойдет на жертву, ляжет на колючую проволоку и даст через себя пройти другу. – А я эту проволоку вырежу». Вот только заниматься чем-то подобным Томпсон будет скорее для себя, чем для кого-то другого. Разве что если редкому напарнику по миссии потребуется помощь.
К слову о помощи. Тэм однозначно не станет помогать первому встречному просто потому, что он такой бедный-несчастный. Выкарабкиваясь так или иначе всю жизнь из разной глубины ям, она твёрдо убеждена, что каждый в состоянии справиться со своими проблемами самостоятельно. Или умереть, пытаясь. Или сломаться, если слишком слаб. Впрочем, периодически у Ривер случаются приступы добродетельности… иногда приносящие чертовски странные результаты. Особенно учитывая, что её понимание помощи порой сильно разнится с пониманием окружающих.
У Томпсон вообще изрядно перекособоченная мораль, не без воздействия Цербера, конечно. По её мнению такие вещи, как ложь или даже убийство – не есть вред, если в итоге они принесут пользу ей или взрастившей её организации. Впрочем, нет, они вообще не есть вред. Разве что в исключительных ситуациях – когда вред идёт персонально ей или кому-то/чему-то, находящемуся в сфере её интересов.
Несмотря на искреннюю преданность Церберу – тут даже никакой индоктринации не требуется (да и чёрт знает, какой эффект она могла бы дать, учитывая обстоятельства), – к ксеносам Ривер относится без ненависти. Даже с некоторым любопытством – тем самым, детским, как к чему-то чужеродному, а потому интересному. Однако через любого из них она перешагнёт без проблем – впрочем, как и через любого человека, – если это принесёт пользу человечеству.
Если же говорить о характере Сказочницы – а, как сторонняя личность, она его имеет, – то в нём куда более ярко проявляются отрицательные черты Ривер. Замкнутость, та самая перекособоченная мораль, здесь доходящая до практически абсолютной беспринципности, внезапно вылезающий целиком и полностью эгоизм – свои интересы важнее любых других, как и собственная жизнь и благополучие. Кроме того, в подобном состоянии даже самая незначительная мелочь может привести к внезапной вспышке агрессии, что… не есть хорошо.
При этом Сказочница любит общаться с окружающими – хотя бы потому, что это позволяет ей продемонстрировать своё над ними превосходство. И если Ривер боится своей эмпатии, то Сказочница пользуется ею в полной мере, выцепляя чужие эмоции и умело используя их.
… И Томпсон её боится тоже. Понимает, что ненормальна, неполноценна, злится из-за этого – и не может принять эту свою часть окончательно. И где-то в глубине души – не хочет.

6. Пробный пост:

7. Данные игрока:
● читали ли вы правила? Yes.
• ваши планы на игру: Поскольку от изначальной идеи максимально перенести оригинального персонажа на форум осталось одно воспоминание, как затем и от планов, которые я на Ривер первоначально строила, конкретной цели пока нет. Просто разыграться, а там – как пойдёт.
● связь:

● ознакомление с каноном: Три игры + DLC + информация с вики.

Отредактировано River «Tam» Thompson (26 октября, 2016г. 23:30)