Раз… Два… Три… маленькие шарики, вытряхиваемые из пластиковой баночки, оказывались на широкой мужской ладони, с большой неохотой покидая своё убежище. Что там говорил доктор? Принимать по случаю, при необходимости, когда начнутся приступы? Трёх хватит, всегда хватало по утрам, когда парень не пытался трескать лекарство как M&M’s, лишь бы головная боль и слабость во всём теле его оставили. Покатав маленькие шарики препарата по ладони, человек закинул их в рот и тут же сделал большой глоток из бутылки с водой, выуженной из шкафчика. В последние месяцы рабочее утро всё чаще начиналось с этих таблеток, и данная сцена будто уже была прописана в мозгу. Даже ощущения были почти всегда одинаковыми, а по времени отступления боли – пятнадцать минут – можно было сверять часы. Голова переставала раскалываться лишь когда в дело вступали прописанные таблетки, в противном случае всё могло стремительно перетечь во что-то похожее на мигрень. Господи, почему так хреново-то?
Учитывая все обстоятельства, в свою форменную футболку парень переодевался довольно долго. Даже, надо сказать, как-то слишком долго для немного припозднившегося на свою смену, но каждое движение, пока не началось действие таблеток, давалось с большим трудом, а в голове словно стадо гномов сплясало. Светло-голубая футболка, такого же цвета лёгкие брюки вкупе с разношенными до неприличия кедами – вот и всё, во что нужно было переодеться, но процесс дался с трудом. В носу свербило, словно хотелось чихнуть - это начиналась аллергическая реакция на новомодное чистящее средство, с которым сегодня придётся работать. Ну просил же он после того печального опыта не менять мисс Нортон марку покупаемого средства для уборки, умолял же больше не покупать жидкость именно этой марки!
Зеркало, приклеенное изнутри на дверцу шкафчика, отражало землянистого оттенка кожу и тёмные круги под глазами. Ничего-ничего, скоро пройдёт. Для завершения повседневного образа не хватало лишь одной маленькой детали…
«Гарретт – менеджер по клинингу» - гласил белый бейдж, который Уайлд прикреплял к футболке на груди чуть дрожащими руками. Громкие слова, написанные здесь, умудрялись верно, но очень завуалированно передать суть его работы здесь. За фразой, от которой так и веяло пафосом, скрывалась незавидная и довольно заурядная должность с довольно обыденными и в меру неприятными обязанностями – уборщик, если попросту.
Вздохнув, Гарри подхватил свою швабру, толкая перед собой тележку с принадлежностями для уборки и одновременно слушая, как сквозь стук крови в ушах доносятся голоса других «чернорабочих», которые, как и он, начинали свой день. Уайлд поторопился к выходу, ведь сегодня было много дел, и главное из них – успеть убраться до проверки. Этот придирчивай туриашка, заведующий отделением, ведь проползёт по всем плоским покрытиям в своём беленьком костюме, чтобы найти малейшее пятнышко и лишить уборщика премиальных. Чем быстрее Гарретт возьмётся за это дело, тем для него же будет лучше.
- Хэй, Уайлд, у тебя сегодня лаборатории за плечами?
Парень обернулся на звук и встретился взглядом с одним из мужчин, одетым точно в такую же форму, как и сам Гарри.
«К-кевин? Крис? Кларк? – Уайлд почему-то запутался, вспоминая, как зовут одного из его коллег. Странно, как он мог забыть этого смуглого паренька со встрёпанной шевелюрой и черными живыми глазами, похожими на две маслины? – да, точно, Кларк!»
- Судя по графику, да, сегодня я там, на пятом уровне, - кивнул Гарретт, перехватывая свою швабру другой рукой, - что-то не так?
- Да ничего, лишь хотел пожелать тебе удачи. Этот уровень Трикм при проверке, чтобы недочёты отыскать, своим фиолетовым языком вылижет, урод щербатый... Кстати, не хочешь махнуться моющим средством? У тебя оно пенится хорошо – как раз пойдёт пробирки и аудитории отчищать, а я отдам тебе наше старое.
Вот это действительно было приятной новостью, учитывая начинающуюся аллергию. Обмен произошёл к обоюдному согласию обоих коллег, и уже через пару минут Уайлд, ощущая, что лошадиная доза препарата, наконец, подействовала, закатывал свою тележку в кабину лифта, уже и без того переполненную людьми и ксеносами всех мастей.
- Пардоньте, не хотел вам по ноге проехаться, - пробормотал Гарретт, извиняясь перед кем-то, затем, понимая, что до кнопки не дотянется, попросил стоящую рядом азари немного помочь, - на пятый уровень отправьте, прошу.
Двери лифта закрылись, утрамбовывая всех в маленьком помещении ещё теснее, а затем голос ВИ лифта сообщил, куда они направляются…
Пятый уровень, на котором небольшим каскадом расположились лабораторные помещения, не насчитывал слишком большое количество народу. Посетителям сюда проходить было строго запрещено, а вся местная движуха начнётся лишь через пару часов, когда заступят на свои смены инженеры, механики, микробиологи и прочие и прочие, и вот тогда здесь будет действительно довольно тесно, но сейчас хоть в боулинг играй в пустых полутёмных коридорах – никому дела не будет. Звук грохочущей тележки здесь разносился довольно бодро, ударяясь о стены и повисая под потолком, создавая при этом гулкое эхо.
В лаборатории, где создавались те самые роботы, которые ныне многим казались «модными», вход был по пропускам, и сюда попасть мог далеко не каждый работник этого заведения, но уборщики это как раз те ребята, которым открыт зелёный свет туда, где остальным путь заказан. Приложив электронную карточку к светящемуся окошку турникета, Уайлд кивнул сидящему у входа секьюрити и потолкал свою тележку дальше. Пройдя немного, Гарретт завернул за угол и впихнулся в двери одного из помещений, с которого решил начать свою работу сегодня. Это была большая лаборатория, в которой, пока что, не наблюдалось работников, которые бы мешались, крутясь перед шваброй и вытаптывая только что отмытые лоскутки пола грязными ботинками.
В целом, лаборатория, на двери которой висели большая табличка «D-9. Сборка» и табличка поменьше «Посторонним вход воспрещён», мало чем отличалась от остальных помещений на этом уровне: те же датапады, в беспорядке разбросанные по столам, те же инструменты и непонятные механизмы, сейчас находящиеся в выключенном состоянии. В центре на большом столе за стеклом под осветительным прожектором, ныне отключенном, словно жертва богам на смертельном одре, покоился недоделанный проект робота, что должен в скором времени увидеть свет и своих новых «родителей». Не хватало лишь ног и некоторых деталей лица, которые бы придали этому роботу завершённый вид. Гарретт видел подобные экземпляры уже не в первый раз, это было не в новинку. Лишь на секунду задержав взгляд на полусобранном «ребёнке», Гарри тут же снова взялся за дело, которое, как известно,с амо себя не сделает. Надо так надо, ничего тут не попишешь. Нудная работа, от одного упоминания о которой хочется разбить голову о батарею – сколько же так может ещё продолжаться? Понятное дело, что с его мизерным образованием выпускника средней школы содержать семью сложно как-то иначе, но от подобной работы, кажется, скоро крыша поедет. Вера просила остаться на этом месте, ради неё и сына, мол хоть какой-то стабильный заработок, но знала бы она, каким трудом даются её мужу эти деньги…
Голова почти перестала болеть, лишь иногда что-то отдавало в висок, расплываясь бордовыми кругами перед глазами и небольшим головокружением при резких движениях. От утомительности и нужности занятия спасал лишь божественный Элвис, которого Гарретт, за неимением с собой наушников под рукой, перепевал своим собственным голосом, немного фальшиво изображая непереплёвываемого короля рок-н-ролла.
- Well it's one for the money, two for the show… - подвывал уборщик за неимением возможности послушать любимые песни.
Элвис из Гарретта получался, надо сказать, далеко не ахти, зато это хоть как-то скрашивало ситуацию, хотя кто-то, кто мог сейчас оказаться на этаже, мог подумать, что пение Гарри – это крик умирающего в муках пингвина, и даже попытаться вызвать доктора… Зато шваброй под собственное пение махать было куда веселее. Под конец песни же Уайлду почудилось, что ему вторил женский голос откуда-то из-за спины. Этот голос выводил слова в куда более высокой, но довольно приятной тональности. Чувствуя, что это не глюк отравленного таблетками сознания, Гарретт резко обернулся и за несколькими слоями стекла, которые обступали недоделанного робота, по ту сторону увидел девушку, лицо которой отчего-то показалось Уайлду знакомым, хотя он готов был поклясться, что никогда её раньше не видел. Он тут же прекратил петь, и девушка закрыла рот, с интересом разглядывая уборщика.
Одета она была в точно такую же светло-голубую форму обслуживающего персонала, которая уж очень напоминала Гарретту его собственную. Девушка была довольно высокой для представительницы своего пола, темноволосая, зеленоглазая, подтянутая и стройная. Уборщик повернулся полностью, и незнакомка повернулась тоже, всё с тем же неподдельным интересом разглядывая Гарретта, но не произнося при этом ни слова. Почему она здесь? Что тут делает? Всех врачей и уборщиков, которые работают здесь на этаже, Гарри может по именам перечислить, но эту личность видит тут впервые. Может, заблудилась? Ага, без карточки сюда вообще не попадёшь…
Уайлд махнул левой рукой в приветственном жесте, и с удивлением обнаружил, что девушка в эту же секунду приподняла свою левую руку и сделала точно такое же движение в ответ. Гарретт улыбнулся, и темноволосая девушка с густой шевелюрой улыбнулась в ответ, сверкая ямочкой на подбородке. Уборщик сделал шаг вперёд, приближаясь к загадочной незнакомке, и она шагнула к нему, теперь их разделяли лишь несколько слоёв лабораторного стекла, но парень мог разглядеть на щеке девицы под левым глазом родинку, точно такую же, как и у него самого. Гарри поднял руку к лицу, проверяя свою пугающую теорию, и девушка сделала то же самое – подняла ладонь и пригладила густые волосы.
Гарретт навалился на стекло, прижимаясь к нему носом и ладонями, так же поступила девушка, открывая шрам на ладони, доставшийся Гарри от той злополучной поездки в… куда? Куда же он ехал? Он никогда не путешествовал, он никогда не улетал с этой планеты – денег всегда было слишком мало для этого…
- Эй, кто ты? – он говорил, а незнакомка, столь похожая на него, открывала рот, и раздавался её высокий голос, повторяющий те же слова. Этого не может быть… От предположений перехватывало дыхание, и Гарри не мог нормально и адекватно соображать, что происходит. Но… как же? Кто же она? Парень опустил глаза, рассматривая бейджик на чужой форме обслуживающего персонала – «Харриет – менеджер по клинингу». В горле запершило, голова начала кружиться, словно от быстрой езды, а он не мог сдвинуться с места, застыв, словно каменный истуканчик.
- Гарри, ты тут всё доделал? – раздался за спиной чей-то голос. Ошалевший Уайлд обернулся и, всё ещё находясь в глубоком шоке, посмотрел на своего коллегу – рыжего парня с длинной чёлкой. Как его звать? Кажется, Чарльз… или Ченнинг? Ничего не ответив, Гарретт снова обернулся к своей проекции, но девушки больше не было. Не было ничего, словно это всё Уайлду привиделось. Находясь в культурном шоке более чем совсем, уборщик потряс головой, словно мокрая собака.
- Всё хорошо? – участливо спросил напарник, приближаясь, - может, водички принести?
Гарри поднял на него полные ужаса глаза. По нему явно было видно, что водичка сейчас не поможет, Гарретт уже давно сомневался в своей адекватности, хотя от таблеток не может быть такого побочного эффекта. Или, чёрт возьми, всё-таки может? Где тут правда, а где его помутившееся сознание? Откуда, чёрт возьми, перед его глазами взялась его женская копия? Чей-то злой розыгрыш, или начинающаяся шизофрения? Он такого даже в самом страшном сне не мог представить…
- Н-нет, мне не очень хорошо, - признался Уайлд, затем, кое-как отлепившись от стекла, рассеянно кивнул знакомому, - нужно отлучиться, я мигом…
Уже через несколько секунд Гарри бежал по коридору к лифтам, чтобы проверить кое-что. Так недолго и свихнуться, и был единственный способ узнать, не галлюцинация ли всё это, и для этого нужно было посетить местный пост охраны, чтобы проверить камеры видеонаблюдения. Что-то подсказывало Гарретту, что это всё – не розыгрыш сознания, но как такое вообще могло произойти?
