Не думаю, что получился юмор, но писать на драматичные темы не хотелось. Некоторые отклонения от описанного в био характера, так как действие происходит чуть менее 30 лет назад и мистер Линкольн ещё вполне молодой человек.

Бывший рядовой морской пехоты Соединенных Штатов Америки,  а ныне лейтенант вооружённых сил Альянса мирно похрапывал на своей койке, заслуженно отдыхая после очередной разведывательной миссии на вновь открытой планете, когда кто-то настойчиво потряс его за плечо.
- Эй, Питер, проснись! Проснись, я говорю!
- Джон? Что случилось? Тревога? – Линкольн подскочил на койке и машинально бросился одеваться, сказывалась армейская выучка.
- Жена звонит, - глядя на всполошившегося товарища, сержант Джон Беррингтон едва удержался от смеха.
- Какая жена? Чья жена? – застёгивая штаны, пехотинец тщательно пытался продрать глаза и  сфокусировать взгляд.
- Тебе. Звонит. Хиллари.
Питер схватился за голову, и было от чего. Каждый незапланированный звонок  от любимой жены превращался в маленькое развлечение для всего экипажа разведывательного корабля. Что поделаешь, но скандалить Хиллари умела, на то, что Альянсом ведётся запись всех разговоров по общему коммуникатору, а также на то, что громкие вопли выслушивает не только провинившийся  муж, но и пилот, связист и другие члены команды, рискнувшие оказаться поблизости от радиорубки, разъярённой женщине было ровным счётом наплевать.

Игнорировать подобные звонки лейтенанту Линкольну не удавалось, последняя попытка закончилась грандиозным скандалом с битьём посуды по прибытию Питера домой, а также двумя длинными жалобными письмами  с просьбой его уволить на адрес высшего командования Альянса и несколькими звонками туда же.  Но, тем не менее, тридцати трёхлетний Линкольн любил свою семью, чувствовал ответственность и некоторую вину перед женой, послать всё к чёртовой матери и развестись он никогда не планировал.

Так или иначе, с некоторыми выходками Хиллари приходилось мириться, по-военному быстро одевшись, Питер вздохнул и поплёлся в радиорубку.
- Здравствуй, дорогая! Как дела, как дети? – лейтенант постарался произнести фразу как можно более ласково, дружелюбно.
- А, так значит ты ещё не забыл, что у нас с тобой дети есть?! Кто обещал связываться со мной  хотя бы раз в два дня?! Моя мама, между прочим, всю ночь не спала!
При воспоминании о любимой тёще Линкольн лишь скрипнул всеми тридцатью двумя зубами, но сдержанно ответил:
- Извини, Хиллари, так получилось. Давай об этом поговорим, когда я приеду.
- Ах, приедешь! Ты обещал поехать с нами в Египет ещё в марте! Мама так об этом мечтала!
- Осмотрим гробики, склепики, саркофагики. Мне этого очень не хватало, – сарказм вырвался у Питера помимо воли. Хиллари мгновенно насторожилась и более спокойно задала вопрос.
- У тебя кто-то появился? Ты только скажи – я пойму, мы же видимся не больше двух месяцев в году,  значит ты меня больше не любишь и никогда не любил, а… - монолог сопровождался и дополнялся оживлёнными комментариями тёщи на заднем плане: «А что я тебе говорила? Тот ещё подлец, он мне сразу не понравился!»
- Ну что ты, в самом деле, - Линкольн спешно перебил жену, - я вас очень люблю, а второй такой, - он тихонько засмеялся, - Хиллари, мне тебя хватает, второй такой руководство Альянса уже не переживёт.
Миссис Линкольн замолчала, кажется, слова мужа заставили её улыбнуться.
- С тобой Ева хочет поговорить.
В динамиках коммуникатора раздался детский голос:
- Папа, привет! Папа, ты купил мне хомячка? – Ева сразу перешла к самому интересному для неё вопросу с детской непосредственностью.
- Да, купил, купил, - поговорив ещё минуту с дочерью,  лейтенант Линкольн закончил сеанс связи со своим семейством и обернулся к вошедшему в рубку Беррингтону.
- Между прочим, я тебе говорил, дочка вспомнит про зверюшку, а хомячок, черепашка, крокодильчик – без разницы.
- Хватит уже приколов о той мелкой дряни, что мы вчера перестреляли.
- Кстати, Питер, когда ты в отпуск, на Землю?
- Через две недели, что хотел?
- В Нью-Йорк не заедешь? Там девчонка одна, передать хочу…  Может, выпьем? У меня припасено.
- И то верно, теперь сразу не засну.
Непринуждённо болтая, солдаты вышли из радиорубки.

Откуда им было знать, что всего через пять дней сержант Джон Беррингтон погибнет в одном из первых столкновений с турианцами, а лейтенант Питер Линкольн, оказавшись на Шаньси, будет вынужден заняться не столько исполнением обязанностей военнослужащего Альянса, сколько долгом врача.
Но это была уже совершенно другая история.