Что бы там ни говорили профессионалы и врачи, сны - это только одна цитата, которая полностью отвечает на вопросы об их содержании. Королевская дорога в бессознательное. Что-то - результат пережитого, а что-то - полностью неконтролируемое нечто, вроде бесформенного создания, которому только и нужно, что спроецироваться в чьей-нибудь достаточно дозревшей до этого голове. Ульрика же видела не один из таких, а, скорее, сон, безрезультатно взывающий к её совести уже около десяти лет. Первый раз она увидела этот, без сомнения кажущийся кошмарным, сон где-то через месяц после оглашения приговорила Женевьев. Та сидела в тюремной камере и отстранённо смотрела на то, что было рядом с ней. Камера казалось вполне комфортабельной, но Ульрика чувствовала, как это давит на девушку. Временами та вставала и подходила к стеклу, водя по нему руками и прижимаясь лбом. Она смотрела куда-то невидящим взглядом - не обвиняла, не грозилась отомстить. Казалось, что она просто потеряла душу и всякую веру в мир вокруг себя. Возможно, это могло повлиять и на Ульрику... в какой-то мере, но только если Женевьев бы сказала ей хоть слово. Пока она оставалась призраком, она ничего не могла поделать.
Подобные сны снились периодически, и, если бы Ульрика успешно забывала сны сразу после пробуждения, то, быть может, и настроение у неё было другим. Она не испытывала особых эмоций после таких снов, но лучше было не видеть их совсем, потому что она не жалела о принятом решении. Да, оно было не самым лучшим в жизни, однако вот это напоминание служило... нет-нет, даже не этаким тревожным звоночком для совести, а последствием неверного решения. Возвращаясь к этой теме, Ульрика могла бы долго думать, что в данном ситуации было бы лучше для них обоих, но не забивать же этим голову больше, чем того требует спонтанный сон раз в год?
Шведка находилась на Цитадели, в своей квартире, оформленной на один из многочисленных псевдонимов. Тут было удобно - выгодные предложения поступали от самых разных людей, и можно было работать не просто себе в угоду, а выбирать лучшее из лучшего. То, что просто приносило прибыль и не требовали никаких усилий, она пропускала. Денег у неё более чем хватало даже при роскошной жизни, а вот определённых испытаний очень не хватало. Это не значит, что Ульрика любила рисковать - напротив, она любила точно просчитать всё до мелочей, однако такая жизнь порой наскучивает. Словом, искала шпионка что-то такое, что будет одновременно не слишком выбиваться из общих критериев к тем заданиям, которые она обычно выполняет, но и то, что будет от них отличаться в какой-то мере. И сегодня, стоило ей только начать просматривать почту, такое дело подвернулось. Ульрика пропустила несколько стандартных контрактов, а от Дэниэля Рейка. Ульрика хорошо знала его. Его методы вкупе с желанием понравиться всем напоминали ей, как ни странно, её же. Дэниэль обычно платил не больше, чем того требовала ситуация, да и дела тогда были пустяковые, но в этот раз сумма была не то, что баснословная, а просто огромная. Ульрика не раздумывала над тем, что там - за такие деньги она была готова постараться отойти на время от своих принципов. Естественно, она связалась с ним по голосовой связи - Дэниэль был здесь же, на Цитадели, и, кажется, слишком сильно обрадовался, услышав её.
- Я очень рад, что вы ответили мне, Мона, - без долгий изливаний начал он - Дело в этот раз слишком серьёзное, и я рад, что такая сумма смогла заинтересовать вас, как профессионала в этом деле. Скажу сразу, всё настолько сложно, что я не могу обещать успеха и с вашей стороны. Если вы допустите ошибку...
- Я не допускаю ошибок, - мягко поправила его Ульрика.
- ... то мои люди не смогу вытащить вас. Вернее, не сразу смогут вытащить вас. Да и моя репутация в любом случае оказывается под вопросом. А теперь я скажу вам то, что непосредственно касается задания...
Говорил он долго и довольно информативно. Ульрике даже не пришлось задавать дополнительных вопросов, и она сделала себе несколько пометок - это должно было спасти успех всей миссии. Иными словами, шпионка точно знала, что стоит сделать в первую очередь, а что - только потом. На Цитадели ещё было "раннее утро", поэтому Ульрика собралась и решила отправиться к той, чьё место нужно было занять. Рейк сказал, что его двойные агенты узнали, где она и теперь следят за ней, чтобы её видели как можно меньше народу. Он также счёл нужным упомянуть, что Альянс проводит эту операцию в кратчайшие сроки, то есть "выигрыш" был обнулён только вчера, а значит та девушка ещё не успела никому рассказать. Куда сложнее был сам факт "замены", но и с этим Рейк разобрался. Он упомянул, что его люди подстроили выигрыш именно этой девушки, Лайонелы. Она была сиротой, а контактировала в основном только с отрядом Альянса, который выходил на специализированные небоевые задания. Кажется, они исследовали заброшенные колонии и базы. Дело ещё было в том, что в момент, когда будет вестись съёмка и прямой эфир, все, кто могли знать в лицо ту девушку, будут на задании. Начальство же будет заверено в том, что это и есть та самая Лайонела. Основанное на целой кипе лжи задание - и максимально опасное, какое себе только можно представить. Впрочем, вероятность того, что её прикрытие раскроют было сейчас куда больше того, что её кто-то узнает. Она не кардинально меняла внешность, но десять лет оставались десятью годами - единицы могли узнать ту женщину, которой стала Ульрика. Разве что Женевьев, которая наверняка уже на свободе.
- Да, тогда кошмар приобрёл бы очертания, - подумала шведка, уже находясь в пути. Район Цитадели, где жила эта девушка, а также где Ульрика договорилась встретиться с информатором Рейка, был тоже не из богатых. По дороге шпионка, правда, перешла в режим повышенной активности - было важно сохранять хоть какое-то алиби, говорящее об отсутствии её контактов с людьми Рейка. С другой же стороны, список того, что можно было повесить на Ульрику, исчислялось тоннами информации, причём большую часть занимало именно украденное, убитое и разрушенное. Как бы то ни было...
Информатор оказался мужчиной серьёзным. Худощавый, но в то же время подтянутый, он казался ей человеком, которого не стоит недооценивать, но который хочет произвести такое впечатление, чтобы его не стали воспринимать всерьёз. Была в нём какая-то загадка, несмотря на то, что часть тайны быстро разрушилась, стоило ему только начать говорить. Впрочем, он был деловит и сосредоточен, что заинтересовало Ульрику. Пожалуй, в любой другой ситуации она дала бы ему шанс реализоваться. К тому же он, прежде не видя Ульрику, довольно быстро нашёлся, следуя одному простому указанию от Рейка - "ты её узнаешь".
Он рассказал, что да как, упомянул об отсутствии камер и от том, что квартира жертвы прослушивалась с момента выигрыша. Лайонела ни с кем не связывалась со вчерашнего дня, как и говорил Рейк. Вообще, Ульрика подумывала убедиться в этом сама, поскольку не доверяла политику. Тот, конечно, много платил и работал с ней уже не первый раз, но никогда нельзя было забывать о самых фантастических вариантах. Умение держать в голове всё говорило шпионке, что тот может и работать на Альянс, а всё это задание только затем, чтобы взять её саму, наконец, с поличным. И в этом случае десять лет, которые она находилась в бегах, не являлись причиной для того, чтобы совсем забыть о ней. Хотя, с другой стороны, кому она была нужна?
- Удачи вам, Мона, - бросил напоследок информатор, который представился как Карл, и поспешил скрыться. Но теперь Ульрика знала всё, чтобы преодолеть последний рубеж и отправиться на место встречи. Её голова буквально болела от новой информации и вариантах действий, когда что-то могло пойти не так. Ульрика не могла позволить себе хоть на минуту забыться и повести себя так, как сейчас этого хотелось... и в этом была своя прелесть, надо признать.
Она зашла в нужный дом, поднялась на нужный этаж - благо не так высоко; а старая привычка не позволила ей использовать лифт, даже несмотря на увещевания Карла о том, что камер нет. Она думала, что делать с этой девушкой. Голос разума говорил об устранении, ведь место жительства могли проверить в первую очередь. Очень нехорошо, если там найдут только тело женщины. С другой же стороны, раз у Рейка всё равно было всё схвачено...
Подумав, Ульрика решила поступить наиболее очевидным способом, ведь специфика сегодняшнего задания всё равно претила отсутствию жертв. Раз уж гулять по трупам - так гулять, и было не так принципиально, больше на одно тело или меньше. А начать контакт с жертвой шведка решила самым очевидным путём - позвонила в дверь. И, надо признать, удивилась тому, что жертва настолько... щепетильно относится ко всему, что было вокруг. Хотя, Ульрика едва могла скрывать - это было занятно. Весело. Настоящее испытание, подобное игре умов.
- Кто это? - пискнул динамик на входе. Ульрика скосила глаза в сторону - долго стоять здесь было в чём-то опасно для успеха всего дела - вдруг появится ещё кто-то на этаже?
- Меня зовут Концстанция. Констанция Раттиган, - голос Ульрики не дрогнул; она заранее имела при себе несколько псевдонимов и готовые документы на них, чтобы можно было быстро убедить любого, кто полезет к ней, в серьёзности своей ксивы. - Я здесь, чтобы убедиться, что вы действительно собираетесь отправиться... Слушайте, быть может, я войду? Вас не смущает то, что я говорю конфиденциальную информацию, стоя в коридоре?
Ульрика нутром чуяла - эта женщина, Лайонела, хотела возразить сейчас, но факты были не в её пользу. Она всё-таки открыла дверь. Поросёночек, который сам отворил дверь избушки перед волком. Ну, что ж...
Ульрика вошла, сдержанно поздоровалась, изучая глазами Лайонелу. Да, та действительно была похожа на неё саму, и это было дополнительным очком в пользу Рейка. В пользу того, что он не лгал, и что задание действительно хорошо спланировано. Оставался вопрос, что тогда он разболтал своей любовнице, и что было этим фактом, заставившим его выложить кучу денег. Это было слишком опасно, но Ульрика решила узнать и это. Кто знает, быть может получится завязать со шпионской деятельностью и жить на подачки Рейка, только лишь сохраняя молчание? Получать деньги просто за то, что кто-то чего-то не знает... это было крайне заманчиво.
- Так значит вы, Констанция, из Альянса, - констатировала Лайонела, пока Ульрика осматривала квартиру, далёкую от слова "фешенебельная" и "прибранная" - Честно вам сказать, я бы не хотела отправляться туда, где не будет ничего, кроме лжи. Я вообще не люблю ложь и то место в Альянсе, куда устроили меня, мне нравится. Я прекрасно понимаю, что приказ - это приказ, однако сейчас я бы с куда большим удовольствием отправилась на экспедицию со своим отрядом, нежели встретилась бы с совсем незнакомым человеком, чтобы играть с ним в любовь для камер. Это... по-моему это неправильно.
- Я согласна, - с пониманием ответила Ульрика - Но вы ведь не можете просто остаться тут или в последний момент сообщить командованию, что отказываетесь.
- Так и есть, - Лайонела кивнула - Я, признаться, уже подумывала об этом, но сейчас... сейчас я даже не знаю, что делать. Не знаю, как сказать им, что мне это не нужно.
- Я могу всё уладить за вас, - подумав, ответила Ульрика - Это будет довольно сложно, но мне кажется, что если сам факт этого задания идёт врозь с вашей натурой, то лучше не подписываться под этим, правда ведь?
Ульрика ждала, пока Лайонела её обнимет, всячески подталкивая к этому. Видимого оружия у шпионки при себе не было, но ведь это не значило, что оружия не было вообще. Браслеты на руках, на которые никто не обращал внимания, были оснащены иглами со снотворным и ядом, по желанию шпионки давая одну из них, либо выстреливая ей. И сейчас нужно было сделать всё тихо, чтобы сохранить место преступления в том идеале, который был сейчас. Своего шпионка добилась - спустя пару секунд благодарная девушка, чувствуя, что между незнакомыми, в общем-то, людьми нет холода в общении, обняла её. Однако был выбор, что делать с жертвой. Ульрика несколько прониклась её словами. Да, это была очередная глупенькая и довольная своей рутинной жизнью женщина, но она была счастлива в своей наивности и неведении. Её это устраивало. Пожалуй, она могла остаться в живых, если бы не стала много болтать, а так...
Ульрика активировала одну из игл, поглаживая девушку по спине и ловким движением ввела её в шею девушки, одновременно с этим подхватывая её - яд действовал быстро, и та толком не смогла ничего сделать.
- Так будет лучше, - прошептала она ей. - Теперь я буду Лайонелой, милая.
Ульрика провела в квартире ещё минуту - и большую часть времени изучала информацию на инструментроне жертвы, а также делала копию её идентификационного номера, после чего удалила метку о том, что это копия. Теперь у неё было полноценное удостоверение, что Лайонела Катберсон - это она сама. Оставалось только...
Она подхватила тело женщины, устроив её руку у себя на плече и направилась к выходу. Используя ключ-карту, закрыла дверь и... да, теперь нужен был лифт - в подвал обычно нельзя было попасть по лестнице. А лифт пребывал на этот этаж явно не пустой, поэтому Ульрика решила добавить немного спектакля.
- Ну давай же, милая, очнись, нам ещё на встречу надо успеть, - приговаривала она, пока двери не открылись. Какой-то молодой парень, тоже находящийся в подпитии, сочувственно поглядел на них и прошёл мимо. Не самый неприятный клиент, но его Ульрика решила не трогать, хотя снотворное, находящееся в капсулах в браслете, обладало эффектов отбивания памяти - недолгим, но несколько часов заставляло забыть, что было очень удобно - никто ничего не запоминал. Ульрика также думала использовать его и на Лайонеле, но это не заставило бы её забыть о факте выигрыша и... скажем, посмотреть всё, что будет, в записи. Или обсудить со своим отрядом, почему на видео было не она. Лишняя шумиха даже спустя десять лет не была нужна шпионке, которая всегда больше всего внимания уделяла тому, чтобы не связываться лишний раз с Альянсом. Она держала их на коротком поводке, но без нужды не провоцировала. Сейчас, надо признать, был особый случай.
Лифт двигался вниз, в подвал, а Ульрика прикидывала, сколько у неё будет времени на то, чтобы добраться до места встречи. Кстати, ещё одним очком в пользу Рейка было то, что указанные им данные совпадали с теми, что были на инструментроне Лайонелы. Шпионка, надо признать, очень опасалась той игры, которую он ведёт, но вместе с тем её привлекали большие деньги и... естественно, она тоже не могла отказать себе в удовольствии узнать что-то, что обеспечит ей защиту и лишние деньги каждый месяц.
Двери раскрылись, и Ульрика, поддерживая Лайонелу на себе, вышла, оглядываясь по сторонам. Где прятать тело - было сейчас совершенно неважно, поскольку такого места, где его не найдут, не было. Единственным беспроигрышным вариантом было сожжение, но и это не гарантировало того, что всё останется в тайне навечно. Пока существовали другие люди, и пока они могли проникнуть в какое-то место, нельзя было сказать, что вообще существует хотя бы малейшая вероятность успеха при таком деликатном отношении к делу. Иными словами, любой замок можно открыть, целостность любого убежища можно нарушить, а значит то, как скоро найдут тело - вопрос времени. Ульрике же было нужно только это самое время. Достаточно времени для того, чтобы тело не нашли. Она выбрала одну из ниш в стенах - здесь находилось устаревшее оборудование, которое занимало не всё место в нише. Словом, можно было устроить там тело и придвинуть к нему несколько ящиков, сохраняя труп в одном положении. И вместе с тем, скрыть его от чужих глаз. Аккуратно уложив тело, Ульрика отправилась за подходящей тряпкой, чтобы стереть свои отпечатки - а их было достаточно на самой жертве. Впрочем, бывало и хуже, а заметать следы "от своих" Ульрика научилась ещё в Альянсе. В итоге, тело оказалось хорошо припрятано, а шпионка оправила на себе одежду, поправила причёску и направилась на встречу, до которой было ещё достаточно времени, чтобы повторить все мелочи, которые необходимо было знать ей - Лайонеле Катберсон.
Местом встречи, которое, по своей иронии, изменить было нельзя, был выбран Президиум, причём балконы находились не сразу по выходу из лифта, а будто специально располагались в дальней точке. Третий уровень балконов - это, пожалуй, был такой тонкий намёк на то, что организаторы хотят вознести незнакомых людей на тот уровень, где им придётся очень хорошо сыграть. Это было очень глупо, и Ульрика знала, что составлено было задание явно не профессионалами. Её руководство наверняка бы сделало это иначе - были бы выбраны люди, которые действительно являлись бы супругами, причём которые стали супругами недавно. Нужна была страсть и это выражение лица, когда взгляд говорит партнёру всё. Ульрика невольно скосила глаза на кольцо, которое было на указательном пальце - то, что подарила ей Женевьев, зная о всех тонкостях натуры шпионки. Например то, что она носила кольца только на указательных пальцах. Чаще на левой руке, но сегодня, из-за отсутствия оружия, как такового, оно было на правой. Впрочем, создавая этакий образ без оружия, Ульрика держала при себе несколько козырей - одним был браслет, где содержались самые разные капсулы с иглами, каблуки туфель можно было снять, и они раскладывались в клинок - каблук оказывался ручкой, которая содержала в себе лезвие - слишком маленький, но убить кого-нибудь, находясь в маскировке, можно было легко. Колье содержало в себе стальную нить, которая легко вытягивалась и была, по сути, гарротой. Удавкой, чтобы иметь при себе второй шанс устранить кого-то, если уж холодное оружие не поможет.
Она видела, что ксеносы поглядывают на неё, скрывая самые разные эмоции. Но чаще всего азари выражали зависть, люди - восхищение, а турианцы - явный интерес. То время, которое она провела, ожидая своего кавалера, не было впустую потраченным. К ней подходили, что-то там спрашивали. Ульрика лениво, точно кошка, отвечала, сразу понимая, что они имели в виду и, учитывая то, что подводить к таким темам нужно было осторожно, обескураживала собеседников, которые быстро теряли интерес. То, что нужно.
Ленивый взгляд на часы сообщил ей, что кавалер опаздывает. Ульрика усмехнулась своим мыслям, подумав о том, что кавалер тоже может быть подставным, то есть сейчас он где-то в подвале прячет тело настоящего победителя, а потом уничтожает улики. Фантазия порой просто хотела, чтобы это был кто-то. Неизвестный и даже несуществующий, но полностью разделяющий её собственные взгляды на жизнь. От мыслей её отвлёк такой условный сигнал, как кашель. Обычно, конечно, привлекали её внимание прикосновением, но почему не сейчас? И обернувшись, Ульрика поняла, почему.
- Ещё такой молодой, - про себя констатировала она. Это было первым, о чём шпионка подумала, без стеснения разглядывая "мужа". Пожалуй, он был даже красив по меркам самой Ульрики. Опрятен, дружелюбен, с приятным голосом. Единственное, что она бы поменяла в нём - это причёску, поскольку ей казалось, что высокий лоб нужно было как-то подводить под стандарты, и рост, поскольку... впрочем, это неважно, высокий рост даже был плюсом. Ну, и чувство пунктуальности, хотя был даже свой шарм в том, что мужчина опаздывает на первое свидание.
Она пока что молчала, но улыбка её стала шире. У Гарретта оказался ещё один такой пунктик, который она находила забавным - он даже занудствовал как-то по-особенному. Так, что это нельзя было назвать старческим ворчанием, а даже, наоборот, сказанное им больше походило на каламбур, услышав который, хотелось рассмеяться. Пока он говорил, Ульрика услышала какие-то знакомые нотки, но убедилась в этом только когда он произнёс её фамилию.
- Tretton - turnummer, - ответила она, чтобы убедиться. - Расценивай это не как обязаловку и работу, а как внеочередной отпуск. Как приключение, которое далеко от каждодневной рутины. Как мероприятие, на котором всё оплачено и можно делать что хочешь, отдыхать как хочешь и заказывать, что хочешь.
- И- нет, - усмехнулась она. - То как ты, Гарретт, спросил об этом, так и выглядит, будто ты знаешь меня одну минуту. Пока ты недостаточно уверенно, недостаточно правдиво и недостаточно открыто играешь - нельзя с уверенностью сказать так. Впрочем, того факта, что я ближайшее время буду твоей супругой, это не отменяет. Я действительно Лайонела... Катберсон, - делая упор на фамилию, чтобы ненавязчиво подчеркнуть правильное произношение, добавила Ульрика.
Она не скрывала того факта, что он ей понравился. Как человек - но это было ещё и побочным таким заданием. Ей нужно было заслужить его доверие, держаться открыто, чтобы, когда всё случится, он не стал подозревать её в преступлении. А вообще, учитывая то, как началась их беседа, Ульрика почему-то не сомневалась, что они к концу задания станут друзьями. Она уже чувствовала, что победила. Чувствовала, что он попался в её сети. Впрочем, вести себя так, чтобы это подтвердить, Ульрика пока не собиралась. Несмотря на своё поведение, она была очень осторожна, словно гончар, который делает новый кувшин. Занятие вроде бы лёгкое, но только для того, кто уже делал это много раз. А человеческая натура, ко всему прочему, обладала очень капризным характером. Не те слова могли здорово сказаться на отношении, и именно поэтому стоило пока "играть в центре поля", если можно было так выразиться.
Она сдержала улыбку, услышав вопрос. Да, определённо, это знание кружило ей голову. Пьянило пуще самого сильного наркотика. Осознание своего превосходства. Она знала столь много, что, кажется, могла уже говорить о вариантах окончания задания. О том, какими способами может умереть та азарийская дива и о том, какими способами можно получить от неё информацию. Даже то, что информацию должна услышать только Ульрика, а потом нужно было устранить певичку так, чтобы никто не увидел, не пугало её. Она знала, что победит и была уверена в себе.
- Прежде всего, перейдём на "ты", - ответила она - И неплохо бы нам уже начать репетировать, - взглянув на Гарретта, она взялась за его руку - этакий говорящий жест для замужней пары, и вынуждая его согнуть руку в локте. Нет, был, конечно, вариант просто взяться за руки, но как показывала практика, это было в духе молодёжи. Наверняка Гарретт заметил, что разница в возрасте у них довольно большая, поэтому...
- Ты, главное, не напрягайся так, чтобы это было видно со стороны, - тихо произнесла она - Пока это очень заметно, - зелёные глаза изучали его лицо, и Ульрика не могла не спросить - У тебя есть девушка? - и не дожидаясь ответа, добавила - Можешь заверить её, я не буду тебя отбивать. Ты, безусловно, очень милый, но я уважаю выбор других людей.
Они прошли так совсем немного, а Ульрика концентрировалась на том, как смотрят на них окружающие. Пока можно было репетировать без опаски ошибиться. А вот когда на них наставят с полсотни камер...
- Могу рассказать два варианта - для прессы и для нас с тобой, чтобы было понятно. Для одних - это просто наше романтическое путешествие. Для нас же - необходимость узнать то, что поможет в деле с Рейком. Иными словами, да, я в курсе встречи с Мьярой и знаю о том, что от нас требуется. Меня куда больше волнует, не попытаются ли люди Рейка как-то помешать этой встрече или же устранить Мьяру до того, как она расскажет нам всё необходимое. А ещё это, как мне кажется, напрямую зависит от того, как хорошо мы сыграем свои роли.
Беседа забавляла её. Более того, она постоянно намекала именно на то, что было слабым звеном в их игре. Может, Ульрике и казалось, но она чувствовала, что Гарретт был несколько зажат. И пока что у неё было время, чтобы избавить его от этой зажатости, не показавшись при этом слишком навязчивой.

*Тринадцать - счастливое число (шведск.)

Признаться честно, оценивая свои силы на успешное завершение такого задания, Ульрика уже не была уверена в успехе так, как это было сразу после взятого заказа. И дело было даже не в том, что риск наткнуться на Альянс (вернее сказать, слишком уж бдящих его представителей) был слишком велик, а в том, что Гарретт оказался, судя по первому впечатлению, довольно открытым, простодушным, дружелюбным. Ульрика не могла не умиляться его поведению, при этом чувствуя себя по меньшей мере дьяволом в юбке. С одной стороны, только с такими людьми и было приятно вести игры, да и при всём прочем, происходящее с ними торжество было одной сплошной игрой, но вот с другой стороны... С другой стороны, иногда Ульрике тоже хотелось побыть собой какое-то время. Надо признать, что Гарретт, при всей своей видимой простоте, как-то дурно на неё влиял. Хотелось на время забыть о своём задании и просто поговорить на отвлечённые темы; более того, он ведь оказался её земляком, что проскальзывало в речи, а это порождало вполне себе человеческое любопытство и совершенно не связанные с заданием вопросы. Та оболочка из различных обязательств (и помимо официальной причины, у шведки были ещё и свои личные) сейчас очень давила, а времени, чтобы уладить важные дела, оставалось совсем немного. Честно говоря, Ульрика представляла себе всё дальнейшее представление достаточно размыто, однако была склонна сгущать краски, и сейчас ей казалось, что от них с Гарреттом не будут отходить всё то время, которое для них было заранее куплено и оплачено. Вот они, скажем, ужинают в дорогом ресторане, вот смотрят на звёзды, а вот отправляются в свой номер и выгоняют настырных журналюг с порога.
- Бр-р, гадость какая. Уже одно то, что нашу свободу будут ограничивать, вызывает у меня желание устроить выходку, которая привлечёт к нам ещё больше внимания. А времени, до того как кто-нибудь обнаружит тело Лайонелы, у меня не так уж и много. Следить за всеми флангами уже давно не было так сложно; помощь какого-нибудь информатора мне пригодилась бы.
Гарретт говорил забавные вещи, вызывая у Ульрики вполне искреннюю улыбку и словно бы подтверждая всё, что она бы ни подумала о нём. Да, он опоздал на встречу и был несколько зажат, но, чёрт возьми, он же был идеален! Воображение шведки, задорно посмеиваясь и щуря кошачьи глаза, уже рисовало молодому шведу нимб и густые, пушистые крылья, слепящие своим белоснежным цветом. Причём, в понимании самой Ульрики это было комплиментом, нежели ехидцей, поскольку подобные натуры вызывали у неё умиление. Очень хорошо было то, что он оказался в отношениях, иначе Ульрика точно не отказала бы себе в удовольствии играть куда более убедительно, чем планировала сначала; но в этом случае она знала, что при таком внимании со стороны, гневного разговора со своей пассией Гарретту не избежать. Впрочем, кто знает...
- Не сомневаюсь, что она крепко держится за тебя, - томно произнесла Ульрика - Я надеюсь, факт твоего внезапного "замужества" никак не повлияет на реальное предложение, которое ты сделаешь своей девушке. Мне совсем не хотелось бы стать человеком, который всё усложнит, - добавила шведка.
Был ли выход из такой сложной ситуации? Ну, наверное, можно было как-то ограничить количество и частоту вещания эфиров с победителями. Этот корабль отправлялся на Невос не в их с Гарретом честь, а значит они - всего лишь одни из многих, то есть явно не центральные фигуры. Быть может, одно-два интервью, которые пойдут в эфир, были не таким уж страшным приговором?
Долго думать о таких мелочах Ульрика не привыкла, да и, честно сказать, это было не её дело, чтобы так часто и подробно касаться этого. Она, конечно, не хотела неприятностей, на правах знакомой Гарретта (говоря о неофициальной версии), но с другой стороны, хотела сыграть убедительно и исчезнуть прежде, чем её заподозрят в чём-то. Факт того, что швед, чью руку она сейчас обнимала, мог стать ей другом, шведка пока отрицала, поскольку это противоречило её собственному заданию. Он был просто ещё одной парой глаз, которая, возможно, могла стать самой зоркой из всех тех пар глаз, которые за ней следили. У Ульрики было два варианта - оставаться рядом с Гарреттом до последнего и отводя от себя подозрения (ну, какой убийца будет оставаться в гуще событий, когда совершит грязное дело?), либо исчезая сразу и, тем самым, пуская кучу людей по ложному следу. Быть может, и настоящую Лайонеллу, которую найдут мёртвой, признают виновной во всём; быть может, запишут ещё одну жертву на счёт убийцы, чьего идентификационного номера нет в базах данных Альянса. В любом случае, пока хэппи-энд такой истории был непредсказуем.
А до него, кстати, было ещё далеко, и, как и в любом социуме, пришлось пройти через не самые приятные инстанции. Всё вокруг, как это бывало на Цитадели, кричало о своей толерантности ко всему живому; Ульрика же осмотрелась - вдруг оно и правда так? Вдруг, например, увидит ворча в костюме? Но нет, пришлось наблюдать за явно натянутой улыбкой азари (и думать о том, что она играет свою роль в разы хуже новоиспечённых молодожёнов) и надеяться, что с официальной частью вскоре будет покончено. Ульрика сама мечтала ускользнуть подальше от камер, но совсем по другой причине, нежели повышенное внимание. Его шведка любила. Она любила быть в центре событий, любила, когда внимание приковано к ней, но с одним "но" - она должна была управлять этим вниманием. Контролировать его. Когда всё это начинало переходить допустимые границы, шумиха не доставляла такого удовольствия, она только пугала.
Документы никаких подозрений не вызвали, а коварные люди с камерами, похоже, решили подождать, пока у молодожёнов не будет никаких шансов сбежать. По пути на корабль они не были замечены никакими коварными личностями, хотя Ульрике всё равно казалось, что за ними (или, как минимум, за ней) кто-то наблюдает.
Шведка держалась гордо, не забывая о том, что помимо победительницы она ещё и довольно высоко ценимая сотрудница Альянса. Если бы не легенда, то Ульрика бы как минимум буквально задрала нос, потому что (скрывать это было сложно) гордилась собой и очень себя любила. А так... так она ещё помнила, в каком виде и состоянии застала настоящую победительницу и стремилась на выходить из её образа, хотя бы говоря о поведении на людях. Нужно было репетировать не только отношения с Гарреттом, но и собственное поведение.
Корабль должным образом впечатлил её - как размерами, так и дизайнерскими решениями. Ульрику, правда, больше занимала начинка корабля, то есть сильные и слабые стороны его защиты, но пока возможности запустить свои руки туда у неё не было, и приходилось довольствоваться лишь внешним видом. Поскольку основная часть злоключений, предназначающаяся для пары, отводилась именно на перелёт, Ульрика, решившая некстати изучить содержимое путёвки, пользуясь одной рукой прокручивая детали на инструментроне, решила, что на Невосе, вне зависимости от того, как закончится задание, будет полегче. Неделя - долгий срок для неё, однако Ульрика не сомневалась, что и Гарретт предпочтёт побыстрее закончить фальшивый романтический курорт. Другими словами - как только внимание камер отвлечётся от них, так сразу.
Толпа, казалось, была везде. Самые разные лица сновали вокруг, и чудом было то, что никто ещё не оказался погребён под многочисленными ногами; что при колоссальном количестве народа, предназначенном для таких же размером корабля, его безопасность обеспечивается должным образом. Ну, почти должным. С одной стороны, систематичность очень радовала, но с другой... с другой стороны, этот корабль был идеальным местом для теракта на какой-нибудь идеологической почве, а усиления охраны отсюда заметно не было. Словом, ещё один курорт, который вполне может претендовать на звание рокового. Убийство нужной азари Ульрика, кстати, таковым поступком не считала. Вот если бы погибли сто человек и больше - куда вероятнее.
- Det började*, - вздохнула шведка, едва только заприметила журналистов, которые, в свою очередь, заприметили Гарретта. Те оказались какими-то особенно прыткими, чтобы миновать толпу с минимумом повреждений и отборного мата со стороны других и, собственно, начать делать свою работу. Поскольку их внимание сначала оказалось приковано к Гарретту, Ульрика тактично молчала, с грацией кошки щурясь от вспышек и прикрываясь рукой, когда зануды вокруг начинали уж очень активничать, делая "фото на память".
Если она и подцепила что-то полезное из сравнимой с частотой стрельбы пистолета-пулемёта речи журналиста, то это название судна-гиганта, судна-красавца. "Айвенго". Название, как и сам корабль, было потрясающим.
Ульрика слушала ответ Гарретта, но менять свою тактику при беседах со всеми, кроме "мужа", не сочла необходимым. Собственно, как раз это и могло отбить у журналистов желание повсюду носиться за победителями.
- Мне понравился факт выигрыша, - заметила шведка, когда ей дали слово - Но я была расстроена множеством обязательств, которые накладывает факт победы в конкурсе. Это путешествие для меня и Гарретта - довольно значимая часть жизни; как вы понимаете, для тех людей, которые любят друг друга, это ещё и в определённой степени, интимный момент. Мне в последнюю очередь хочется нарушать его тысячами зевак, объективами фото- и видеокамер, которые на нас направлены. В противном случае, это не победа, а просто реклама. И доказательство того, что выиграть может далеко не каждый.
Гарретт вовремя перехватил слово - то ли почувствовал, что Ульрика начинает распаляться, то ли просто решил избавиться от навязчивости папарацци, но результат оказался вполне неплохим - смыться им удалось. И довольно быстро. И до тех пор, пока они не вошли в свой номер, Ульрика молчала, больше соблюдая заданный Гарреттом темп и демонстрируя чудеса реакции, уклоняясь от снующих туда-сюда (но почему-то чаще навстречу) сотрудниц персонала корабля.
На входе в отмечанную заблаговременно зону, их снова остановили, и куда более миловидная азари, чем раньше, вручила им "ключи", если можно так выразиться. Замок был электронным, и нужно было всего лишь соответствующее программное обеспечение, которое и перекочевало в инструментроны молодожёнов. Да, неважно, что по легенде их "свадьба" была через месяц, главное что слово такое романтичное и подходящее для всей этой комедии. Неловких моментов пока не было, но, пожалуй, для шпионской игры под прикрытием Гарретт был слишком прост. Впрочем, когда это было минусом?
- Åh min gud**, это было ужасно! - заключила шведка, выдохнув и облегчённо рассмеявшись, - Казалось, они только и ждут момента вцепиться в нас и обглодать наши лица! При этом, мне кажется, что мы сыграли куда убедительнее, чем все те, кого мы встречали. Им-то уж точно не хотелось ни поздравлять нас, ни брать у нас интервью. Ты видел, какое лицо было у того бедняги, когда я сказала о том, что думаю? Казалось, он сейчас разревётся и скажет, что не виноват в том, что наше интимное уединение придётся нарушить ещё несколько раз. Это прямо-таки читалось на его лице!
Беглый осмотр номера вполне удовлетворил Ульрику - этакий крохотный, но уютный кусочек роскоши, в которой она привыкла жить сама. Разумеется, все удобства были на месте, и можно было даже не ходить на разведку в бар, потому что и бар был здесь. Быть может, не настолько шикарный, какой может быть в общественных залах корабля, но приличный.
- Чем займёмся? - спросила она, присаживаясь на кровать и водя подушечками пальцев по мягчайшему покрывалу - Не хочешь сходить осмотреться? До встречи с Мьярой у нас ещё достаточно времени, поэтому придётся его чем-то занять. Или, скажем, можешь поведать мне, var är du så väl lärt sig svenska?*** - подмигнула Ульрика.

Отредактировано Ulrika Holmqvist (23 июля, 2014г. 07:30)