Макс никогда не знала своего отца, да и мать помнила очень отдалённо, словно родительница – это что-то чужое и не родное, увиденное пару раз и забытое. Уж неизвестно, говорила ли воспитывающая девчонку тётка правду, но по её рассказам ребёнок знал, что мамочка работала в отдалённой колонии на заводе, что занимался переработкой нулевого элемента, была техническим работником, налаживающим станки с программным обеспечением. Что там произошло, даже тётка толком не знала: то ли по огромной любви, то ли просто поучаствовав в групповушке, но женщина по имени Кэтрин Эванс оказалась беременна, о чём, к своему горю, узнала лишь тогда, когда аборт делать было уже поздно. Тёпленькое местечко на заводе молодую женщину более чем устраивало, терять его из-за ребёнка, что будет расти без отца, она не собиралась, ведь может помешать карьере, поэтому единственным выходом из сложившейся ситуации для неё было отказаться от ребёнка прямо в родильном отделении. Судьбу ещё не родившейся девочки предопределила старшая сестра матери, что пообещала взять ребёнка на воспитание, пока Кэтрин не заработает средств, чтобы «встать на ноги». Беременная женщина продолжала работать на заводе почти на протяжении всей беременности, опасаясь того, что потеряет выгодное место.
13 ноября 2160 года на свет появилась девочка, которую, по непонятным причинам, мать пожелала звать Макс. С первых же дней заботу о новорождённой приняла на себя сестра биологической матери. Она-то и стала для Макс воспитателем. Кэролайн Блэк, так звали тётю малышки, жила на Омеге довольно бедно, зарабатывая своей семье на еду приготовлением нехитрых блюд в местной забегаловке для чужих голодных ртов. А семья у Кэролайн была большая: четверо детей разных возрастов; муж, бывший вышибала в баре, который потерял две ноги в одной из стычек и не способен был сам себя прокормить; парализованная престарелая мать и теперь ещё появилась приёмная дочь по имени Макс. В маленькой квартирке, где девочка выросла, всегда было душно и людно, а в воздухе витал запах нищеты, но атмосфера, в целом, была добрая, в этой квартире друг друга любили. Биологическая мать навещала своего ребёнка только первое время, да и то нечасто, она упорно зарабатывала деньги, пытаясь стать богатой и успешной, и, в итоге, нелюбимого и нежеланного ребёнка просто позабыла, спихнув все заботы о нём на свою старшую сестру. Тётка потом говорила, что эта женщина удачно вышла замуж и даже завела своего ребёнка, но Макс это было уже безразлично. Расфуфыренную бабу, пахнущую дорогими духами, что раньше появлялась на пороге квартиры раз в год с какой-то куклой и даже кнопки на дверях брезговала трогать, не обернув наманикюренные пальчики перед этим платочком, она матерью давно уже не считала, отказываясь воспринимать её как родителя.
Впрочем, в детстве девочке было и не до того, чтобы размышлять, кто там кому кем приходится. В «санта-барбару»  удобно играть богатеньким, а когда ты беден, словно церковная мышь, мало задумываешься над тем, кто был твоим отцом. Семья Макс, впрочем, как и добрая половина жителей Омеги, жила почти в нищете, что ребёнок ощущал практически во всём: одежда с чужого плеча, отсутствие красивых игрушек, попытки детей побираться на улице, неимение возможности получить хорошее образование. В школу Макс, конечно же, не попала, она вообще сомневалась, что на Омеге они существуют, ибо ни разу в серых стенах не видела домов знаний. Всему, что знал, её обучал старший брат, самый взрослый из их детской компании да плюс дядя делился с детьми тем, что умел делать сам. Читать, писать, считать… неугомонная и неусидчивая Макс знания схватывала на лету, её живой ум с готовностью воспринимал любые науки, что могли бы ей помочь в дальнейшем. К тому же, именно в годы обучения была предрешена дальнейшая судьба ребёнка, ибо старший брат, к тому времени уже работающий механиком, обучил девчонку азам технических знаний, к которым она вдруг проявила особый интерес. Техника увлекала Макс, здесь ей не нужно было читать горы скучной литературы, казалось, что она просто чувствует тот или иной механизм. К четырнадцати годам она могла смело заявить, что разбирается в программном и аппаратном обеспечении. Казалось бы, всё замечательно, нашёл своё призвание и топай по своей дорожке, но пробиться на Омеге очень сложно. Школа, колледж и высокооплачиваемая работа девчонке из омегской нищеты никогда не светили, и она это прекрасно знала.
Время шло, кое-что в жизни менялось: старший брат со своими выдающимися способностями инженера решил попытать счастья на другой планете. Он понимал, что Омега – не лучшее место для того, чтобы устроить свою жизнь, поэтому отправился работать на Землю, надеясь на свою удачу. В общем, на билет копили несколько месяцев всей семьёй… Макс же, потеряв обожаемый объект для подражания, тут же связалась с плохой компанией. Если быть честными, то девочка никогда не была паинькой, тут же, плавно катясь по подростковому возрасту, совсем стала «оторви и брось». Будущее маячило теперь довольно ярко, правда это уже была не работа в какой-то захудаленькой мастерской, а колония для несовершеннолетних. Вечно ищущая, где бы подзаработать, девочка оказалась в банде, что приторговывала оружием, взрывчаткой и наверняка только этим список товаров не ограничивался. Да, это было незаконно, и всей своей сущностью она понимала, что за такое по головке не погладят, но Омега подобное прощала до поры, до времени… Нужны были деньги, а Макс была довольно исполнительной девочкой с мозгами, в банде ей досталась несложная роль девочки на побегушках. Незаметно что-то пронести, договориться о встрече, взломать терминал или достать какие-то данные – тихая и серенькая девчонка привлечёт куда меньше внимания, чем взрослые бугаи. Товар ей не доверяли, а вот работу  с информацией – легко, да и платили хорошо, с каждой удачной сделки все в банде получали свой гонорар. Макс смогла помогать семье, хотя приходилось скрывать от честной до мозга костей тётки, чем именно занимается. И всё, вроде бы, опять налаживалось, как жизнь пнула малышку Блэк по рёбрам.
После пятнадцатилетия Макс стала все активней принимать участие в жизни банды. Так продолжалось до тех пор, пока почти всех её товарищей не расстреляли конкуренты в очередной перестрелке, ведь, как известно, ни одно дело на Омеге не обходится без оружия. 5 января 2176 года произошла решающая стычка, в которой зацепили и девочку. Её тётя потом долго удивлялись, как ребёнок, по несчастному стечению обстоятельств оказавшийся в центре разборок двух преступных группировок, отделался лишь несколькими переломами, кучей царапин по телу да рассечённой бровью с разбитым носом, когда как большая часть бандитов, изрешеченные вражескими пулями, погибли… чудо, ни дать, ни взять! Вот только Макс уже не верила в чудеса. Единственное, что спасло её в тот день, это то, что её в первые секунды развернувшегося боя припечатало «ударной волной» в стену за железными ящиками, а кровь из рассечённой брови залила лицо. До девчонки, которую посчитали трупом, никому не было дела в пылу сражения, это-то и сохранило Макс жизнь, а не чудеса.
Полностью восстановившись после жуткого случая, Макс  постаралась поскорее забыть о том, что была когда-то причастна к преступному миру, но это оказалось очень сложно, ведь никаких друзей, кроме тех,  что были как-то связаны со старой бандой, у неё не имелось, поэтому пришлось начинать всё буквально с чистого листа. Макс искала любые заработки, ей повезло не встретить проституток или сутенёров, а в баре, в котором подросшая девчонка подрабатывала посудомойкой, она познакомилась с владельцем небольшой мастерской. Разговорившись с мужчиной, а затем узнав, чем занимается её собеседник, Макс попросилась поработать у него немного, и её взяли сначала на испытательный срок, потом и на постоянной основе механиком. Работа в небольшом постоянном коллективе по любимой специальности помогла Макс не только немного социализироваться, найти новых друзей, но и повысить свои навыки работы с техникой. Да и прозвище «Гайка» к Макс прилипло с подачи коллег по работе. В мастерской Гаечка познакомилась с ещё одним существом, встреча с которым стала для неё решающей. Это был турианец, что, кроме заработка в мастерской, имел другой доход, который основывался на взломе, краже и перепродаже данных. Живая и сующая нос везде Гайка, к тому же, благодаря работе в банде, уже имеющая кое-какие навыки на этом поприще попросила обучить её этому. Так началось довольно продуктивное обучение хакерскому делу. Сначала всё было легко и просто - развлечение для маленькой девочки со взломом электронных ящиков друзей и знакомых, которое позже переросло в хобби и, наконец, шарить по чужим личным данным стало не только любимым делом, но и некоторой маничкой. Взлом очередных ресурсов, что не предназначались для посторонних глаз, повышали уровень самооценки и были каким-то средством считать себя умнее окружающих. Ты богат и смотришь на всех, как на людей низшего сорта? Это Макс может перенести, ведь она теперь может нажать несколько кнопок и узнать все грязные секретики этого парня, включая то, куда он уходил вчера вместо совещания втайне от жены...
Тем временем, приходили письма от старшего брата. Тот не добился никаких успехов на Земле, поэтому, недолго думая, отправился на службу в Альянс, и теперь очень положительно о своей службе отзывался. Макс, читая это, со временем начала осознавать, что это не такой уж и плохой выход для нищей девчонки. Бесплатная еда, место для проживания, неплохой заработок и возможности карьерного роста – всё это манило подросшую Макс, затмевая в её глазах любые недостатки, поэтому, уже в год своего восемнадцатилетия девушка бреет голову налысо и записывается добровольцем в войска Альянса. Терять Макс, как она считала, было уже всё равно нечего.
На удивление, служба оказалась не такой страшной, как ей раньше казалось при просмотре фильмов. Макс, пусть и не легко и безболезненно, но прошла начальную подготовку, доказывая, в первую очередь, самой себе, что лучше уж ей бегать в антисанитарных условиях с оружием в руках, чем плясать голышом в каком-нибудь баре, удовлетворяя похотливые взгляды пьяноватых посетителей. Пришлось привыкнуть к строгому графику, тяжёлым нагрузкам и прочим трудностям и лишениям воинской службы. Здесь она получает навыки рукопашного боя, обращения с оружием и пилотирования челнока (изначально Макс стремилась стать пилотом). Затем планы изменились, и Гайка добилась поступления в программу «паладин».
После соответствующей подготовки Макс оказывается в постоянно действующей команде во флоте. Её новой семьёй стала группа из нескольких десятков человек, что проживает на корабле и, чаще всего, участвует в операциях, проводимых в дальних колониях. Попадает она в уже давно сформировавшуюся команду совершенно случайно – им нужен был механик, а у Макс к тому времени опыта было достаточно. Кроме должности механика Макс получает неофициальное звание повара, и, вместе с тем, хорошие отношения с экипажем. Так было до определённого момента… Гайке не нравилось странное поведение капитана судна, а через некоторое время девушка заметила, что некоторые ресурсы с корабля испаряются в неизвестном направлении. Продолжив копать дальше, используя при этом свои хакерские способности, Макс обнаружила, что их капитан проворачивает довольно грязные делишки, связанные с незаконной торговлей оружием. Получив нужные данные, Макс совершила самый опрометчивый поступок в своей жизни – пошла с этими данными не в вышестоящие органы, а к капитану, наивно надеясь, что подобное его наставит на путь истинный, ведь стучать на своих - это крысятничать. Тем более, Макс сама когда-то была замешана в криминале, ей хотелось указать капитану на его ошибку. Но это лишь привело к конфликту, в пылу которого Макс чуть сама за решётку не загремела. Спустя полмесяца после разоблачающего разговора на корабле обнаруживается крупное хищение боеприпасов, а преступник оставляет улики, которые указывают на… Макс. Началось довольно длительное разбирательство, благодаря которому, всеми правдами и неправдами Гайка пыталась себя оправдать, потому что её самым наглым образом подставили. В конце концов девушке удалось представить доказательства, которые разоблачают капитана судна и её непосредственного начальника, но неприятный осадок остался. Гайка разочаровывается в Альянсе. Прослужив верой и правдой человечеству пять с лишним лет, девушка пишет рапорт об отчислении из рядов Вооружённых Сил по собственному желанию.
Гайка возвращается на Омегу, погрязнув при этом в депрессии. Она снимает квартиру, возвращается на работу в мастерскую. Не ахти какой бизнес, заказов было мало, да и трудиться на чужого дяденьку не очень прибыльно, зато платили стабильно. Правда, через пару месяцев Макс ощутила на себе, что подобный способ заработка не может удовлетворить все потребности, да ещё и цены на съёмное жильё выросли. Пришлось соглашаться на любые подработки. Починить компьютер на дому? Легко. Работать официанткой два через два? Давайте! Макс бралась за любую работу, мотаясь по всей Омеге и пытаясь расплатиться с многочисленными долгами, всё больше и больше в них увязая. Гаечка работала посудомойкой, разносчиком пиццы, курьером, сменила десяток кафе и баров, работая официанткой, однажды даже снялась для рекламы магазина нижнего белья для женщин больших размеров, о чём до сих пор не любит вспоминать. Приходилось играть в карты или подвозить кого-то на своём стареньком аэрокаре, да что только она не делала... От неприятных мыслей и тяжелых рабочих будней её спасали сначала алкоголь, затем наркотики. За несколько месяцев Макс превращается в наркоманку, пытаясь подобным образом переселить в мир грёз, где всё легче и доступнее. Со временем, она потеряла постоянную работу в мастерской, разругалась с родственниками, жизнь обещала скатиться под откос.
Такой образ существования начинает сводить с ума. Подработки, дом, дилер, доза в одиночестве или шумной компании – всё равно где и как. Макс катилась под откос всё быстрее, было весело, да, но не безопасно… Подобное продолжалось до тех пор, пока однажды один из её «парней на одну ночь», получив свой починенный за копейки мотоцикл обратно, не предложил помочь ему с одним делом. Работа была Гайке как раз по профилю: раздобыть компромат на одного из турианских бизнесменов, что поднял своё дело и обогащался явно не очень законным способом. Макс, находясь тогда совсем уж на мели, неожиданно для самой себя согласилась на это дело. Спустя некоторое время упорной многочасовой работы ей удалось раскопать несколько нелицеприятных деяний турианца, которые могли разнести его в пух и прах, получив за это кругленькую сумму от нанимателя. Тут-то и пришло в голову, что можно работать на саму себя, при этом занимаясь любимым делом, не слушая оскорбления в свой адрес от посетителей дешёвых баров, где работаешь официанткой.
Хоть её деятельность не всегда законна, Макс всегда старается действовать очень аккуратно, работая всё в той же области: взлом различных систем, дешифровка данных, техническая поддержка краж и контрабанды, подделка документов. Куча народа в экстранете знает её как Гайку, но лишь единицы представляют, как именно выглядит таинственная хакерша, потому что лицом к лицу со своими нанимателями девушка не встречается, стараясь работать через посредников.
Макс довольно длительное время сотрудничала с наёмниками, что работают сами на себя, и организованными бандами наёмников.  В начале 2185 была завербована «Синими Светилами», и теперь работает только на них. Правда, к определённой группе её так и не прикрепили, на задания отправляют редко, но в стычках, хочет она того или нет, время от времени, приходится участвовать. Девушка лишь старается не лезть в те задания, в которых могут быть жертвы среди гражданских. Параллельно с работой на «Светила» Гайка печёт кексы домашнего производства и продаёт их в один из магазинов выпечки, получая, тем самым, дополнительный заработок.
Одновременно Гайка не без помощи родственников старается бороться с наркозависимостью, от которой страдает до сих пор, хотя прошла минимальный курс лечения, записалась к наркологу и пытается справиться. Употребление наркотиков сведено к минимуму, но, время от времени, Макс срывается, хоть и знает, что каждая новая доза может привести к её смерти, так как сердце может не выдержать. Но, кажется, отыскав, наконец, своё призвание, Блэк находит в себе силы постепенно справляться со своей бедой.

Как и у большинства наркоманов, лечащий врач Макс отмечал резкие и частые изменения настроения вне зависимости от ситуации, вспышки депрессий и желание членовредительства. Во время ломки агрессивна и раздражительна, девушку обычно трясёт в ознобе, а из носа льёт кровь. Если в такие моменты рядом нет дозы и возможности её достать, то срывается на окружающих, чувствует физический и моральный упадок сил, а затем может просто упасть и вырубиться на несколько минут. Если в такие минуты в организм попадает наркотик, перестаёт воспринимать реальность адекватно и ловит «весёлые картинки» ещё несколько часов, пока экстаз не закончится. При всём этом, если с Макс разговаривают во время интоксикации, она видит что-то своё, да и слышит тоже, радостно смеётся без повода, лезет обниматься, чувствует к людям, что находятся рядом, повышенный интерес и максимально выраженную симпатию. Во время лечения регулярность «ломок» постепенно снижается, приступы проявляются реже, если до наркотика не добраться, а депрессии глушатся антидепрессантами, которые прописал врач.

Три недели назад…

Макс с громким шуршанием выдрала из очередного рекламного буклета листок бумаги, складывая его пополам. На столе в приёмной доктора-нарколога уже выстроились стройным рядком пёсик, медведь и ящерица, теперь девушка, дожидаясь результатов осмотра, складывала очередную фигурку оригами, чтобы хоть как-то развлечь себя и приглушить нарастающее чувство нетерпения. Ещё бы, ведь она притащилась через всю Галактику на Цитадель, а теперь Гайку заставляют ждать, да ещё и так долго! Немного отвлекшись на размышления, Макс неправильно согнула лист бумаги, от чего новый зверёк из бумаги не получился, и тут же одним резким движением порвала его на неровные куски под неодобрительным взором секретаря. Тётя нашла через знакомых лучшую клинику, где лечили наркозависимых, которая обещала полную анонимность и быстрое излечение, но у Макс оставалось стойкое ощущение, что её эта больничка для буржуев будет дурить, выкачивая деньги, но ничем не поможет. В любом случае, проблема оставалась, и её нужно было решать, пока зависимость не превратила девушку в овощ. И Макс чувствовала, что не в состоянии бороться с этим в одиночестве. Для начала нужен был хороший пинок, который её стимулирует…
- Мисс Хэдкрэйч? – Макс подняла голову на звук мелодичного голоса девушки-секретаря, в очередной раз порадовавшись, что не воспользовалась собственным именем при заполнении анкеты, – результаты ваших анализов обработаны, Доктор Льюис ждёт вас в кабинете.
- Аллилуйя! – сдержавшись от того, чтобы возвести руки к небесам, Макс поднялась с места, на ходу доделывая сердечко-оригами. Остальные фигурки так и остались на столике, но сердечко, согнутое из ало-красного листочка рекламки, Гаечка, проходя мимо секретарши, положила её на стол, - Это компенсация за порванный журнал. И не включайте на работе социальные сети, они вызывают привыкание хуже наркотиков…
Доктор был похож на огромного моржа, которого вытащили из морских глубин и посадили в кресло за стол, обложив для создания эффекта занятости какими-то непонятными папками и датападами. Когда он улыбнулся, первым желанием Макс было спросить про то, какова нынче погодка в Антарктиде, но она предусмотрительно промолчала, опасаясь, что этот мужчина тут же направит её в отделение для буйных.
- Мисс Хэдкрейч, проходите, присаживайтесь.
Гайка, подозрительно осматривая чистенький кабинет на предмет орудий для пыток или инструментов для проведения лоботомии, сделала несколько шагов прежде, чем утонуть в мягком кресле и немного расслабиться.
- Ваше кресло настолько классное, что мне хочется на нём жениться, - поведала она, мгновенно потеряв бдительность и даже загоревшись неким расположением к человеку, что ставит для своих клиентов настолько удобную мебель.

Три недели спустя…

За столиком, который при дележе мест среди официанток достался Макс, сладкая парочка уже битый час пыталась что-то выбрать из предложенного в меню, поэтому, оторвавшись от разговора с барменом, девушка, прихватив планшет и стилус, направилась к гостям-копушам.
- Готовы сделать заказ? Ребята, вы как будто себе квартиру выбираете. Тут всё дерьмо, берите то, что не совсем противно. Могу предложить салат с языком или гамбургер «народный». Повар для него делает котлетки из таких копуш, как вы, - пальчики попытались поудобнее перехватить планшет, но вдруг стилус из них просто вылетел, а перед глазами всё поплыло. Ладонь задрожала, не в силах что-то удерживать, звуки приглушились, отдельные голоса посетителей слились в один громкий гул, давящий на перепонки. Голова кружилась, а ориентация  в пространстве была напрочь утеряна. Кажется, Макс схватилась за столик, затем сквозь шум в ушах услышала вежливое «Вам нехорошо?», но уже не могла ничего ответить.
«Нет, нет, только не сейчас, пожалуйста! – билась в голове единственная просьба, - только не это…»
На этой работе о пристрастиях своей новой официантки не догадывались, а Макс не хотела проблем. Так же, как и не хотела снова срываться. Три недели! Почти три недели она держалась, но сейчас организм требовал своего, да не где-нибудь, а прямо на рабочем месте! Красные круги, затмевающие зрение, и раскалённый обруч, охвативший виски, не давали сосредоточиться. Доза была довольно близко – стоило лишь пройти мимо нескольких пустых столиков и открыть дверь подсобного помещения, и там, в рюкзачке, она отыщет своё спасение. Мыслить здраво не получалось. Ей нужна была доза, чтобы прекратить эти страдания. Несколько грамм наркотика, и ей снова станет легче. Она обещала тёте, что бросит, но ведь Макс не будет пить весь флакончик, лишь несколько капель, чтобы прекратить мучения… Ах, чёртова тётка, она нихрена не понимает! Не знает, как страшно и больно Макс сейчас, как тяжело было сдерживаться три недели! Нужно принять свою дозу… немного, совсем чуть-чуть, для поддержания сил, иначе тело сведёт судорогой, затем она упадёт здесь – сломанная и беспомощная.
Придерживаясь за столик, Блэк поднялась с диванчика, на который её усадили заботливые посетители и, кое-как удерживая равновесие, побрела в сторону двери.
- Не привлекай… к себе внимание, никто не должен… узнать… – шептала одними губами Макс, придерживая правую руку, трясущуюся, словно в ознобе, левой, и медленно шагая к своей цели мимо пустых столиков. Хвала богам, в кафе в данное время суток было не очень многолюдно.

Три недели назад…

- Результаты осмотра и анализов у Вас очень хорошие. Вы занимались спортом?
- Да, что-то типа того, - ответила Макс, прикусив губу. Она не знала, можно ли приравнять службу в Альянсе к занятиям спортом, но, да, на перекладине там повисеть пришлось и не раз.
- Ваш организм способен бороться, мисс Хэдкрэйч, - мерный голос доктора убаюкивал Гайку, а в мягком кресле было удобно покачиваться, отталкиваясь ногой от ножки стола, - влияние наркотика на нём ещё не сказалось, существенных изменений не имеется. Другое дело, готово ли Ваше сознание к тому, чтобы  справиться со своей зависимостью… Закончить череду своего длительного самоубийства?
- Да, - Макс не раздумывала, потому что именно этого ответа ожидал от неё врач. Задав себе этот вопрос мысленно, Гайка ещё раз подтвердила: она готова завязать, закончить череду всего этого безобразия, - конечно, иначе бы я сюда не приперлась.
- Лечение будет долгим. Мы проведём несколько процедур, так же придётся пропить курс препаратов. Но, самое главное, ни в коем случае больше не принимайте наркотик, иначе все наши старания пойдут насмарку. Вы же хотите справиться? В первую очередь, придётся перебороть саму себя.  Я выпишу вам таблетки, если принимать их во время вашей… «ломки»… физически Вам полегчает. Понимаете, Ваше сердце… Боюсь, что долгого употребления наркотика оно просто не выдержит, поэтому каждой новой дозой вы подписываетесь под смертным приговором. Триптокаин – страшная штука,  он накапливается в организме, а потом… мисс Хэдкрэйч, это очень опасно. Пообещайте мне прямо сейчас, что будете сдерживаться отныне.
- Я постараюсь…

Три недели спустя

Дверь подсобки прикрылась за спиной с тихим шипением, когда Макс уже схватилась за свой рюкзачок, запуская туда руку в поисках триптокаина. Пальцы натыкались то на тюбик с губной помадой, то на пачку бумажных салфеток. В злости Гайка выкидывала из ни в чём неповинной вещички личные пожитки, пытаясь добраться до желанной колбочки с голубоватой жидкостью. Наконец, трясущаяся рука не удержала рюкзак, и он грохнулся на пол, разбрасывая вокруг себя, словно вулкан лаву, остатки личных вещей Макс. Вместе с заветной голубоватой ампулой на пол вывалилась упаковка таблеток, прописанных доктором, что обещали облегчить ломку.
Не имея сил больше оставаться на ногах, Блэк упала на колени, судорожно пытаясь дотянуться до своего спасения.

Сделайте выбор:

Интоксикация (Макс принимает наркотик)

- Мой сладкий, любимый, хороший… - Макс протянула руки к голубоватой колбочке, ногой отпихивая какой-то стул, что мешал ползти. Трясущимися от нетерпения пальцами она вскрывала упаковку, отрывая от неё крышечку, губы при этом всё шире и шире расползались в сумасшедшей улыбке от ощущения того, что сейчас, вот уже через секунду она снова ощутит уже подзабытый за столь долгое время кайф. К чёрту тётю с её нравоучениями, к чёрту жирного доктора, они не понимают, как это важно, как это… нужно. Она выпьет всё до капли, никто не в праве решать за Макс Блэк, что ей делать…
Голубоватое содержимое текло по губам в горло, заставляя зрачки расширяться, а движения становиться плавнее и замедленнее. Макс, чуть постанывая от экстаза, отбросила от себя уже ненужную тару. Она ей больше не пригодится. Тёплая волна радости и какого-то бесконечного спокойствия охватила Гайку, заставляя её опустить голову на пол, отдаваясь своему кайфу. Мягкие покачивания тела, словно на волнах, которые уносили куда-то… Туда, где нет ни боли, ни страха, лишь волшебное счастье, непомерное и безграничное. Голова больше не болела, кровь не стучала в висках, да и кости не ломило… Всё было хорошо, так хорошо, что не хотелось уходить из этой страны грёз.
Маленькое помещение подсобки расширилось до размеров огромного зала, в котором она была главной актрисой. Ах, как здорово, как радостно! Как её любит публика, вы только посмотрите! Они аплодируют Макс стоя! Ей, только ей и никому больше. Гайка захохотала от радости, раскидывая руки, чтобы поприветствовать всех присутствующих на её концерте… Они так скучали без неё, так ждали её три недели, вон как радуются, кидают цветы под ноги.
**
Макс Блэк в совершенно невменяемом состоянии через пятнадцать минут нашёл бармен, которому посетители сказали, что официантке стало плохо. Но ей было хорошо, хорошо как никогда. Макс валялась на полу среди разбросанных вещей, радостно смеясь и разговаривая с невидимой толпой. Глаза с расширенными зрачками смотрели в потолок, взгляд был направлен на лампу дневного света, но девушка этого не видела. Вместо ламп её окружали ослепительные огни софитов…

Детоксикация (Макс выпивает таблетки)

- Нельзя. Нельзя, прекрати! – почти заорала Блэк, переубеждая саму себя. Получалось очень плохо, казалось, что тело решает за неё, протягивая пальчики к заветной ампуле - я не должна, нет. Нужно бороться, давай, всё получится… сильная девочка, ты сможешь!
Девушка схватила ампулу с триптокаином, затем, переборов себя и коротко вскрикнув, швырнула её в стену. На глазах выступили слёзы, Макс заскулила, словно раненый зверь, наблюдая, как голубоватая жидкость из разбитой ампулы течёт по плитке на полу. Раскалённый обруч боли врезался в голову, пока Блэк отыскивала на полу таблетки – единственное, что ей могло помочь сейчас. Доктор говорил, что они спасут, вылечат, облегчат… всё, что угодно, главное – не чувствовать всего этого. Белая пластиковая упаковка с негромким скрежетом поделилась маленьким колёсиком препарата. Запивать было нечем, поэтому Гайка трясущимися руками затолкала её в рот, делая судорожные глотательные движения, пока не проглотила таблетку, затем, не выдержав, разрыдалась, закрв лицо руками. Плечи судорожно вздрагивали, рот кривился в беззвучном крике. Тяжело… как же тяжело это всё пережить…
Боль отпустила через десяток минут. Чувствуя, что уже может сфокусировать зрение и унять дрожь в конечностях, Макс с третьей попытки поднялась на ноги и, придерживаясь за стену, добрела до служебного туалета. Нужно было умыться… Зеркало над раковиной отразило девушку с растрёпанными волосами и землистого оттенка кожей. Под глазами пролегали огромные круги, от левой ноздри к губам тянулась запёкшаяся струйка крови, на щеках остались грязные разводы от слёз, нос опух и покраснел. Кое-как ополоснув лицо проточной водой, Блэк снова взглянула на себя. Она не чувствовала себя победительницей, но казалось, что сегодня кое-что изменилось в её жизни.
- Макс, Макс! – барабанил в дверь туалета Одри – бармен, которому, видимо, посетители сказали, что официантка себя плохо чувствует,  - Ты там как? Что случилось?
Гайка отперла дверь и попыталась улыбнуться своему знакомому:
- Всё в порядке, Одри, проблемы… с сердцем.
- Выглядишь очень плохо. Как ты себя чувствуешь?
- Словно… - Макс попыталась подобрать слова, но не смогла, поэтому ответила банально, - словно заново родилась.