Это был довольно необычный день. Не то, чтобы связанный с датами (хотя, при желании можно было провести и такую параллель), но это был такой день, когда Никс, устав ото всего привычного, решилась на довольно неожиданный и нетипичный для себя шаг. Может, потому что давно не делала ничего такого, а может даже и потому, что скучала по таким вот действиям, но не к кому было применить их. Да-да, речь пойдёт об отношениях, которые разительно отличались у известной преступницы-Канарис и Спектра-Канарис. Вторая, к слову, очень быстро заткнула за пояс первую, потому что, как оказалось, можно было просто сидеть в баре и ждать какой-нибудь девушки, которая сразу же обращала внимания на это, стоило только сказать. Никс, правда, не переставало удивлять, почему к ней так липнут, учитывая её собственную непривлекательность (а это вообще была отдельная тема и повод для плохого настроения, но в конечном итоге турианка пришла к выводу, что роботизированные турианцы привлекают к себе гораздо больше внимания, чем обычные турианцы), но вот в остальном она считала это своего рода наградой за труды. А если выражаться совсем уж простым языком, то жила Никс в своё удовольствие, которое лишь иногда омрачалось всякими мелочами. Нет, конечно, проблемы были, однако Духи миловали, и в отношениях всё было прекрасно. Не считая Аери, которая временами забывала, какой путь Никс прошла с момента начала их знакомства. Тогда Никс ещё была преступницей, и много что с тех пор поменялась. Удивительно было видеть, как временами матриарх Нагато то ревнует свою турианку ко всему живому, то вообще делает вид, что ей плевать, а потом нет-нет - да и ввернёт какое-нибудь словцо при всём экипаже. Вообще, говоря об отношениях, Никс давала себе подумать, так ли оно ей надо, и пример с Аери был, пожалуй, плохим. У Никс в последние несколько месяцев было очень много времени подумать, и пришла турианка к довольно печальному умозаключению - Аери в качестве любимой ей не нужна, вот только просто так сказать это азари, которая сыграла в жизни Никс отнюдь не последнюю роль, было непросто. Все эти измены или грубые слова были только попыткой подготовить Аери к такому простому "давай будем подругами" или "прошу тебя, не уходи", потому что Никс знала, что Аери не вынесет жизни, если будет знать, что Никс встречается с кем-то ещё. Пожалуй, весь этот ком проблем самой Аери, который приходилось решать и Никс, напрягал её. Напрягало то, что Аери не может её послушать; напрягало то, что она одержима местью за убийство дочери и всё ещё, спустя столько времени, не планирует сбавлять обороты, забывая о том, что Никс вытащила её с Цитадели, нарушив несколько десятков законов и забывая о том, что Никс не раз говорила об Арии, передающей время от времени сообщения в духе "пусть эта старая истеричка уже прекратит". Напрягал сам факт того, что Аери ещё отправляется с ней на задания и не как секретарь, а как полноценный боец. Никс, после той ситуации на арене, стала очень негативно смотреть на это, и Игра, которая произошла потом, только подтвердила опасения. Ну, и решающей каплей стало... наверное мнение Аери о том, чтобы завести ребёнка. Никс взвешивала все "за" и "против" и знала, что согласится или откажется с одинаковой процентной вероятностью, а вот Аери восприняла всё в штыки. И что в таком случае делать? Нет-нет, не в том случае, если партнёр не хочет ребёнка, а в том случае, если все советы-приказы-просьбы-пожелания и прочие фразы расшибаются в пыль. Ну да, единственный вариант очевиден, но у Никс не хватало духу на это. Она чувствовала себя в ответе за ту, кого приручила и знала, что если Аери захочет уйти, то Никс автоматически потеряет и Прию, с которой у неё по происшествии стольких лет были наконец-то довольно хорошие отношения. И вообще половину экипажа. Но тем не менее... Если говорить о том, что она не могла научить Аери ничему хорошему и о том, что суждено было её рано или поздно потерять, то Никс почти смирилась с этим. Именно поэтому она ещё не сказала ей о Касуми. Да и потом, нечего было толком говорит. Японка была таким лучиком счастья, который Никс прятала глубоко в себя, не давая никому знать об этом. Как тайная комната или то, что абсолютно не вязалось с её обычной жизнью. Проблема была в том, что Никс привязывалась к Касуми всё больше и больше, забывая о том, что не нужно так делать. Больше всего, конечно, ей хотелось тут же признаться, получить отказ и вернуться к прежней жизни, но вот эта отдушина, проявляющаяся во встречах с воровкой, не давала Никс это сделать. С другой стороны, Никс знала, что рано или поздно придётся рассказать обо всём... кому-то одному из них. В любом случае, вариант "скрыть от другой" не был хорошим, но был необходимым. Если бы к этому времени всё уже случилось, Никс бы не переживала, а так... Ну, вот сказать Аери, что "была тут одна женщина, но я поняла, что это не моё" или сказать Касуми "была тут одна азари, но она меня так достала, что я её зарезала... пойдём выпьем?" было одинаково плохо. Оставалось ждать. И Никс ждала, пытаясь об этой теме не думать вообще.
И вот, сегодня ей самой захотелось встретиться с Касуми, потому что во время очередной ссоры Никс надоело это всё настолько, что эмоции требовали каких-то доселе непредпринимаемых действий. И вот, не желая особо скандалить (Аери вообще могла это не принять за скандал) Никс и испарилась с корабля, сославшись на собственные дела. И встречу воровке назначила. И более того, та не без удивления согласилась. Никс, памятуя о первой встрече, назначила сбор возле того самого бара, где они когда-то оставили малыша-крогана, и теперь Никс хотела его проведать. Ну, и дожидалась японку. Разумеется, и в качестве причины для встречи назвала именно малыша - сказать о самом главном пока не то, чтобы не получалось, просто это должен был быть такой момент, который ничего не испортит.
***
Удовлетворив свою страсть в общении со стариком-кроганом и малышом, который чувствовал себя уже гораздо лучше и был достаточно бойким (ай да старик...), Никс и Касуми не спешили уходить из бара, говоря на самые разные темы. Никс рассказывала о последних делах, о том, что совсем недавно была на том корабле, Аиде, о котором говорили в галактических новостях; что там были ценные кварианские костюмы и кустарное оружие, которое наверняка стоит миллионы кредитов; о других заданиях и о буднях экипажа - с момента последней встречи этот порог доверия, когда можно было обо всём рассказать, шагнул далеко вперёд, поэтому Никс теперь совсем не стеснялась. И спустя полчаса разговоров, когда была уже недостаточно трезва или слишком пьяна, решила, что стоит сказать, чтобы не жалеть об упущенной возможности потом. Сейчас вокруг было много народу, но турианка не обращала на них внимания. Она легонько сжимала хрупкие руки Касуми, порой игриво поглядывая на неё, что-то спрашивала, смеялась где нужно, но мысли витали совершенно в другом месте. Пожалуй, немного в будущем. И очень волнительно было турианке ото всего этого.
И, пожалуй, вот сейчас... нет-нет, чуть попозже. Да, сейчас.
- Знаешь, Касуми, я, наверное, слишком уж затянула с этим моментом, да и думала, как лучше можно его преподнести. С одной стороны, я не сомневаюсь, что ты, наверное, много подобного слышала в своей жизни, поэтому мне будет сложно тебя удивить, однако, мне просто хочется сказать, что я...
Никс вздрогнула и осеклась, услышав своё имя. И, конечно же, теперь уже не могла договорить. Она знала, кто и что во всём мире могло прервать их. Пожалуй, парад планет и столкновение галактик не могло оказать на турианку такой же эффект, как появление Аери. Если бы Никс могла покраснеть, она бы покраснела. Не дало ей этого сделать чувство страха. Не за себя - за Касуми. Что бы там не собиралась делать оскорблённая и обиженная Нагато, это не должно было отразиться на Касуми, иначе вся та злость на Аери, которую Никс копила долгие годы, нашла бы выход здесь и сейчас. А Никс была в клетке, которую нельзя было разбивать. Она поняла, что не может сейчас отвести Аери в сторону, потому что та не даст этого сделать. Поняла, что не может просто ударить или убить свою ненаглядную азари, какие бы злые слова та сейчас не говорила.
- Зараза и дрянь. Я столько раз спасала твою древнюю шкуру, а теперь ты мешаешь моему счастью с этой женщиной, которое ещё толком не началось. Я могла бы спать спокойно, если бы услышала сейчас отказ, но теперь... Теперь, как бы не закончилась эта беседа, я знаю, что выскажу тебе абсолютно всё, что меня не устраивает, и если ценой за моё признание ей будет твоё "я изменюсь", то я сразу пущу тебе пулю в голову. А знаешь, почему, Аери? Потому что это я уже слышала.
Никс сощурилась и тихо шипела, слушая монолог Нагато. С опозданием поняв, что ещё сжимает руки Касуми, прошептала короткое "прости", отпуская их. Было не столько подло, что Аери говорила всё это, столько то, что она блефовала. Конечно, стоило подчеркнуть натуру Никс, выставив её в худшем свете, но Никс даже с полупрезрительной усмешкой встретила фразу о вечной любви до гроба. Может, такое и могло быть, только Никс даже не знала, сколько алкоголя для этого стоит употребить.
- Очень хорошо, Аери, - с трудом сохраняя самообладание, ответила Никс - Твою ложь обо мне она уже услышала. А я просто скажу ей, что тебя зовут матриарх Аери Нагато и попрошу пробить твоё имя в экстранете, чтобы понять, кто ты, чем знаменита и чего сейчас добиваешься. От неё мне скрывать нечего, как и от тебя. Если тебя интересует полный список моих недовольств тобой, которые я могу перечислять хоть несколько часов, то я выскажу тебе всё, как только вернусь на корабль. Если ты, конечно, будешь ещё там, когда я вернусь, - подчеркнула турианка, считая, что это и есть та точка над i, которую нужно было поставить. Будь Аери чуть умнее, она бы предъявила всё это, чуть только Никс вернулась, а не закатила бы истерику прямо тут. Но увы...
- А ещё словами не передать, как меня бесят эти прозвища.
- Если захочешь уйти, я не обижусь, - понизив голос до шёпота, обратилась Никс к Касуми - Но я бы всё ещё хотела тебе кое-что сказать. Потом, - уточнила она.