- Адмирал Андерсон, - Джеймс кивает капитану и протягивает ему руку. Андерсон охотно пожимает ее.
- Лейтенант Вега.
Они прощались, скоро Вега должен был вступить на корабль Шепарда. Невозможно было выразить всю благодарность Джеймса за то, что адмирал пролетел за ним почти через всю галактику, на Омегу, чтобы вернуть ему звание и полномочия. Несмотря на то, как сильно противился возвращению в Альянс Вега, он не мог без службы. Это его работа, без нее он загибался. Адмирал вербовал солдат для охраны корабля и единственного узника: капитана Шепарда, и Вега выступил в роли этого солдата. Прибыв на Цитадель, Джеймс восстановился в звании. Он связался со своим дядей, с которым не разговаривал где-то около полугода, и объявил о новом назначении. Родственник был в восторге, говорил, что это именно то, что сейчас племяннику нужно. Действие, возвращение в строй, - отличный способ забыть "инцидент на Феле" (как называли падение колонии в СМИ).
Пройдя деловой район Цитадели, Вега спустился в транспортный сектор, где его ждала новая партия в покер. Жизнь на Омеге его научила малому, он только еще лучше начал мухлевать в карты, а в остальном - перемены были незначительны. Единственно, что при встрече с наставницей Трии, Лиарой Т'Сони, Вега наслушался приличного количества поучений, которые иногда всплывали в его памяти и крутились как на заевшейся пластине определенные фразы, брошенные в тот день ученой. О Трии Вега старался не думать вообще. От этого почему-то создавалось впечатление, что тебе легче. Он слышал, что Нувани продолжает свои исследования, находясь на Цитадели, но торговые районы не слишком хорошее место для нее, и потому Джеймс решил, что, сидя за карточным столом, он в безопасности. Неминуемость их встречи он осознавал и оттягивал этот момент как можно дальше.
- Сдавай, - объявил Вега, бросая карты на стол. Дилер принял ставки, предупредил, что это последняя игра, и раздал карты. На флопе Джеймс ничего не собрал, но ставку всё равно повысил. О нем давно ходила молва, как об игроке агрессивном, и потому его блеф редко когда бывал обнаружен. Но вот турианец, что сидел напротив, словно всё считывал с солдата. После долгого и испытующего изучения, турианец поднял ставки. На тёрне дела стали еще хуже: у Веги на руках была только старшая карта, а у турианца мог бы быть флеш-дро. Морпех поставил ва-банк, и в мгновение ока проиграл все свои честно отработанные кредиты.
- Вот дерьмо. - ругнулся Вега, выходя изо стола. Теперь ему точно ничего не оставалось, как ожидать своего корабля у терминала. Скоро он должен будет отправиться на Землю. Домой.
Когда солдат покидал лифт, выходя в президиум, он думал только о доме, о встрече с родными, о жарком воздухе Сан-Диего. Может, даже повидается с отцом, если тот еще не помер от цирроза печени или от передоза. Джеймс напрочь позабыл о возможности столкнуться с кем-то из знакомых, с кем-то из расы азари, правда, как это обычно и случается: стоит нам отвлечься и забыться, как происходит что-то крайне нежелательное или совершенно непредвиденное. То, чего ты так старательно избегал. В случае с Вегой это столкновение с Трией, столкновение почти что у самого лифта. После всего, что пережили эти двое, лучшей развязкой было бы больше никогда не видеться. Но судьба определила иначе, и всё, что у Веги вырвалось, так это:
- Чёрт.
Он ошарашено пялился на азари, лихорадочно подыскивая выходы из сложившейся встречи. Можно было бы сделать вид, что они незнакомы, но это прокатит только в том случае, если и Трия поддержит эту не озвученную идею. С другой стороны, они столько не виделись, и как Лиара сказала, им слишком о многом надо поговорить. Вега предпочитал избегать неприятных разговоров, однако он и так чересчур долго избегал Нувани.
- Я рад тебя видеть, - наконец воскликнул Вега, разводя руками в стороны. Он не врал. - Как ты живешь?

Вега не заметил никаких перемен в лице азари. От его внимания также ускользнуло это мимолетное выражение неприятного удивления, что практически каждый старается как можно быстрее скрыть. Когда двоих связывает столько, сколько связывает Джеймса и Трию, появляется два развития сюжета, их дальнейших отношений. Первый вариант: они никогда больше не видятся, молча благодаря судьбу за то, что свела их. Даже при случайных встречах, они должны пожимать друг другу крепко руки и расходиться по своим делам. Второй вариант: пережитое их так сближает, что начинает казаться, что в мире нет другого существа, которое поняло бы тебя лучше. Иногда Вега думал, что говорить о событиях на Фел Прайме можно единственно с Трией, ведь она была непосредственной участницей того столкновения с коллекционерами, была свидетельницей его выбора. Она могла понять его. Могла успокоить, доказать одним своим присутствием, что он принял верное решение. Но потом к Джеймсу приходило осознание ее натуры, ее характера, и Вега представлял, как ученая терзается сама. Если лейтенант мечется между правильностью своего поступка и малой вероятностью спасти тогда всех, то у Нувани вариантов нет: она может только винить себя. И у Веги не было сомнений - азари наверняка считает, что спасать следовало не ее. Признание Джеймса в том, что он рад, что она выжила, вряд ли чем-то ее утешало.
Солдат смотрел на ученую. Так какой вариант правильнее? Тот расклад, при котором они просто благодарны, что выжили и рады пожать руку? Или второй, когда осознание, что тебя понимает лишь один во всей галактике перекрывает все остальные сомнения и переживания? Секунда. И Вега обнимает хрупкую азари, как старую подругу.
- Что ты тут делаешь? Ты же должен... - вырывается у Трии.
Джеймс не сдерживает смешка. Он должен быть за тридевять земель отсюда, верно. Он должен быть подальше от нее и от хотя бы микроскопического шанса столкнуться с ней. До этой минуты, Вега и сам был рад думать о том, что им никогда не суждено снова встретиться, правда сейчас, обнимая Нувани, морпех меняет свое мнение. Всё-таки Вега скучал. Даже на дне галактического мира, топя глотку алкоголем и ставя кредиты на покерные столы, - он не переставал скучать. Скучать хотя бы по той спокойной и размеренной жизни, какую они вели на Фел Прайме до появления коллекционеров. Может быть, если бы Джеймс не тормозил с развитием событий, его отношения с Трией быстрее бы продвинулись вперед. Всё же, думать об этом уже было слишком поздно. Лейтенант отпускает колонистку и заканчивает за нее предложение:
- Гнить на Омеге?
Чтобы смягчить свой ответ, солдат еще раз усмехнулся. Он поинтересовался о ее жизни. Наверное, по-прежнему занимается исследованиями. Вега не мог представить Нувани без свойственного помешательства на протеанах. Они изначально были чересчур разными: военный и ученая, ха. Джеймс выбрал ее исследования вместо колонистов. Не ценя в свое время возню Трии с ее изучениями, по иронии он спал данные о коллекционерах и протеанах. Когда азари объявила, что дышит благодаря ему, Вега лишь кивнул, проглотив жёсткое указание.
- А ты как? - спрашивает собеседница, и Джеймс уже хочет объявить, что у него всё прекрасно. Всё отлично, он восстановлен по службе. Для Веги это всё равно что исследования для Трии. Однако он не успевает и рта раскрыть, как азари высказывает предположение о его... проблемах?
Док не сдержала своего обещания? Или просто решила рассказать чуть больше необходимого? Осведомленность Трии несколько смутила Вегу, он надеялся, что она мало информирована по поводу его пребывания на Омеге. Всё-таки его долгое время искал сам адмирал Андерсон, а тут Лиара и ее протеже прознают о нем больше, чем он сам. Джеймс помялся на месте, потом отмахнулся, уверенно заявив, что он в порядке. Проблемы? Брось! Он же солдат Альянса, его проблемы могут быть связаны только с работорговцами, да другой межгалактической угрозой.
- Я здесь по службе, - наконец, объявил Вега самым непринужденным тоном, на какой был способен, - я восстановлен. Скоро отбудем на Землю. Придешь меня проводить? - подмигнул он азари. Потом вдруг осознал всю абсурдность своей попытки пошутить и замолк. Воцарилась тишина. Тяготящая, потому что главное озвучено не было - фразы по-прежнему гноились внутри. Джеймс поднимает руку и принимается чесать затылок, чтобы хоть как-то занять себя. Правда, не выдерживает и спрашивает в итоге:
- Я надеюсь ты... - подобрать верные слова оказалось довольно проблематичным. - Ты ведь не коришь себя? Насчет Фел Прайма?
Тех людей не вернуть. Вега хотел бы, но они не оживут. Джеймс всматривался в лицо Трии: теперь-то он точно не упустит и малейшей перемены в ее настроении, и если нужно будет, то попытается помочь. Он не умел поддерживать других. Вот только Нувани была особенной. Вега опустил руку и спокойно добавил:
- Я не жалею.

Возможно, он не умел говорить нужные слова в нужное время. А, возможно, он просто эти слова не знал. Правильные фразы? Когда ты говоришь что-то, что, как ты думаешь, должно утешить или образумить, на самом деле ты только всё портишь. И ведь признайся, редко когда какой-то разговор проходит гладко и "по плану". Следует озвучивать то, что думаешь? Нет, потому что при таком раскладе твоя правда нахрен никому не нужна будет. Следует говорить то, что считаешь верным? Нет, потому что Она отворачивается от тебя, и ты понимаешь, что снова облажался.
«Я не жалею.» Дьявол, да кому ты такое говоришь? С Лиарой этот номер прокатил бы, она слишком трепетно относится к своей протеже. Но перед тобой стоит Трия. Перед тобой стоит та, что прошла через тот же ад, что и ты. А теперь обрати вопрос к себе: ты жалеешь о том, что сделал? Ответ твой по-прежнему «Не знаю». Хотя, нет. Решения - неотъемлемая часть военной службы. Ты можешь жалеть только о том, что не спас и других. Ведь должен быть план, по которому в итоге все дышат и все счастливы? Он должен существовать. Ты не жалеешь о том, что сумел спасти Трию и данные. Ты жалеешь о том, что вдобавок не сумел вытащить свой отряд, спасти колонистов.
Вега прикрывает веки. На какой-то миг, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, чтобы перевести дух. Какого черта этот разговор вообще состоялся? Всё, что ты сейчас мог ей сказать - неправильно. Любые твои действия всё так же неверны. Вам, наверное, следовало бы распрощаться еще на ближайшие десять лет, а лучше - на полвека. И потом, когда ты будешь стар и дряхл, и тело твое начнет отказывать, а Трия будет всё также красива и молода, вот тогда вам и стоило побеседовать о Фел Прайме, о твоих «не жалею» и о ее «живу благодаря тебе».
Нувани останавливается у поручней, Веге хватает одного шага, чтобы сравняться с ней. Азари мучается от воспоминаний. У Джеймса на языке вертится один совет: заглуши эти чертовы мысли, что сводят с ума, с помощью выпивки. Выжги их из своего организма вместе с адским пойлом, вместе с кишками, печенью (или что у вас там за набор внутренних органов?). И хоть совет кажется солдату самым лучшим, какой он мог бы дать за всю свою жизнь, он молчит, руководствуясь всё тем же правилом, что всё, что он сейчас скажет будет использовано против него.
- Я иногда думала, кем бы стали те люди, что погибли тогда? - произнесла Трия, и, черт побери, эти слова ударили прямо под дых, Вега мог поклясться. У крогана и то удар для морпеха казался слабее. Джеймс стиснул зубы, чтобы не ляпнуть еще чего-то. Он злился, потому что Трия продолжала прокручивать всё те же события в своей голове, она, так же как и он, до сих пор не смогла отпустить это. Джеймс надеялся, что она подлатала себя намного искуснее, чем он. Оказалось, что она еще сильнее разбита, и даже не запивает горечь хорошим виски. - ...те, кто погиб, не смогут делать то, что нравилось им, никогда, - продолжала Трия. Вега взялся за поручень и с силой сжал холодный металл.
Она думала, что он это себе не представляет? Да Вега едва ли не свихнулся на Омеге, из-за того, что Эйприл не вырастет и не станет разведчицей? Из-за того, что у членов его команды никогда не будет семьи, у колонистов - их жизни? Джеймс был готов трижды проклясть те исследования Нувани, но, как при встрече на Омеге сказала Лиара, эти данные всё-таки пригодились. Хоть от угрозы коллекционеров избавилась коммандер Шепард. Вега вновь перевел взгляд на Трию: почему Т'Сони не провела такие же "поучительные" речи с ней? А если и проводила, то почему на нее они не подействовали? Почему она всё так же убивается? Джеймс отпускает поручень и отходит от Трии. Он проглатывает все ее откровения, молча и смиренно, чтобы потом услышать сокрушительный вопрос:
- Зачем ты здесь?
Вега закрыл лицо ладонью. Он спрашивал - не корит ли себя Трия насчет Фел Прайма, потому что это бремя должно быть только его. Это его выбор, его решение, и с последствиями, с нравственными терзаниями, психологическими проблемами, с сомнениями, с неприятными воспоминаниями должен разбираться лишь он - не она. Трия могла его ненавидеть, злиться, что он спас данные, а не колонистов с их "возможной долгой и прекрасной судьбою". Ею обязан был завладеть гнев, ну или хотя бы печаль, но никак не подавляющее уныние. Развернувшись к азари, солдат махнул рукой:
- Да что ты хочешь от меня услышать?! - вопрос был направлен спине Нувани, что выбесило лейтенанта. - Повернись, Трия. Повернись. - повторяет он. - Твои исследования помогли, - Вега решает воспроизвести монолог Лиары, которая была сведуще в делах научных, - а тех людей не вернуть. И в этом не твоя вина. - объявляет Джеймс, а потом морщится из-за того, что вся эта затянувшаяся депрессия ему порядком поднадоела. - Я здесь не за тем, чтобы тебя утешать. Просто... - запал пропал, Вега неопределенно пожал плечами. - Я даже не знал, хочу тебя снова видеть или нет. Но я точно не хотел, чтобы ты зациклилась на "инциденте на Феле", - Джеймс воспользовался словосочетанием, под которым случай в колонии занесли в его дело. Скоро он отбудет на Землю, там попадет в новую команду Альянса, и, возможно, снова убьет сотню-другую колонистов. Привычное дело. Но не для Трии.

Фел Прайм. Фел Прайм. Он уже сидел в печенках. Его нельзя было забыть без помощи определенных усовершенствований в медицине по стиранию памяти, но зато с ним можно было смириться. Люди ко всему примиряются, со всем можно свыкнуться, даже с этим. Нет, в тем более с этим. У других людей, азари, прочих представителей различных рас, обязательно окажется в запасе рассказ похлеще "повести о Феле". Этот "цикл" (как вскоре назовет его Нувани) можно было прервать, переждав какое-то время, потому что каждому воспоминанию отводится свой временной срок. Период, по истечению которого ты возвращаешься к прежней жизни, ведь память притупляется, все язвы затягиваются. Джеймс и Трия, возможно, уже и пережили тот финальный срок, вот только не отпуская всю ситуацию в целом, один из них так точно ворошил былые раны.
- Я только что, кажется, нашла выход из цикла… - Вега с сомнением посмотрел на Трию. Что за идиотский способ воспользоваться иронией? Почему-то вероятность, что азари говорила серьезно, отметалась на корню. Джеймс посчитал, что Нувани издевается над ним, мол: ха-ха-ха, да-да, я нашла этот чертов выход, всё прям оттого, что ты пришел и поговорил со мной, а теперь проваливай нахрен. В чудодейственность своих нелепых фраз солдат не верил, потому и отреагировал с присущей ему грубостью:
- Это неудавшийся сарказм что ли? - сведя брови к переносице, поинтересовался Вега. Однако следующее движение Трии заставило его иначе посмотреть на ее слова. Она... коснулась его. Матерь Божья, да на Фел Прайме она от него за версту убегала, как от прокаженного, словно боялась что-то подцепить от него смертельное, а сейчас... Прорыв! Чтобы убедиться, что его ощущения не обманывают его, Вега опустил взгляд. И впрямь: голубые пальцы легли на его руку. Только после этого визуального доказательства, Джеймс поднял глаза на лицо Трии.
А следом последовал еще более жесткий вопрос. Скажи честно: тебе легче? Черт бы ее побрал с ее этими неподходящими расспросами, вводящими его в ступор. Вроде и врать не хочется, но и говорить правду в данный момент не совсем уместно. Главное, чтобы легче стало ей. Пусть всю вину сбросит на него или же вобьет в свою голову факт, что ее вины в произошедшем нет, пусть сделает что угодно, но избавиться от ночных кошмаров и сожалений. Ей должно стать легче. То, что станется с Вегой - плевать. Лучше ему или он просто прикидывается, не всё ли равно? Чтобы замять воцарившуюся тишину, он что-то промычал неразборчивое, а потом закатил глаза, показывая, что тема исчерпана.
– Хочешь, я торжественно пообещаю, что не буду больше об этом думать? - неожиданно предлагает Трия. Джеймс снова с недоверием смотрит на нее, пытаясь понять смысл ее слов. Шутка? Или она говорит на полном серьезе? Всё, что ей требовалось, это встретиться с ним? Чтобы выбраться из своего "цикла", из замкнутого круга, куда ее загнал Фел Прайм? Если это так, то почему не написала ему раньше? Он бы прилетел на Цитадель сразу же, как только бы протрезвел.
- Если это поможет, почему бы и нет, - с напускным пофигизмом, отвечает морпех, неопределенно махая рукой.
Сумбурный диалог насчет Фел Прайма был официально прекращен. Вспоминать было нечего. Они оба столько времени жили в разных концах галактики, не писали друг другу ни строчки, мучили себя ради вот этой минуты. Вега ни о чем не жалеет - Трия выбралась из порочного круга. Конец истории? Они, казалось бы, разобрались во всем тихо-мирно, хотя в представлениях Джеймса их разговор должен был состояться со взаимными обвинениями, на повышенных тонах и с обещанием больше никогда не видеться. Вместо этого, толком не озвучив друг другу свои тяжелые воспоминания о колонии, всё завершилось довольно прозаично. Вроде бы стоило пожелать друг другу удачи и сказать конечное «Прощай»... Солдат сглатывает:
- Трия, - Вега начал таким серьезным тоном и с таким сосредоточенным видом, словно хотел оповестить Нувани о чьей-то смерти, - я сейчас собираюсь сделать то, что давно хотел. Поэтому закрой глаза.
Одно дело всё же осталось незавершенным. Морпех наклонился и поцеловал Трию.