Кто бы мог подумать, что один-единственный инструментрон будет настолько ценным, чтобы ради него терпеть такие измывательства со стороны судьбы, которая в этот раз оказалась решительно настроена против церберовцев. Вроде бы изначальная формулировка задания совсем «не кусалась» — ведь не было ничего сложного в поиске обыкновенного носителя информации посреди давно уже заброшенного завода. Если он, конечно, действительно был пустующим и никому не нужным, а в этом командование «Цербера» точно сомневалось, иначе они не стали бы посылать на это задание настолько внушительный по своей огневой мощи отряд — даже ради важных сведений. Все-таки, ведение боевых действий первоначально запланировано не было... Или было? Может, всемогущему Призраку и его генералам все всегда известно заранее, и лишь рядовые оперативники ничего не знают и вынуждены постоянно подвергаться извращенным проверкам на стойкость и хитроумность, которые попеременно устраивают жизнь вместе с коварным начальством?
Впрочем, знали командиры об всех тех пакостях, которые приготовила для «Цербера» эта станция, или не знали — это было уже неважно, потому что Окуде даже сам состав только что сформированной Восьмой ячейки, включая двоих напарников с «Ниагары», участвовавших в текущей миссии, уже казался чьей-то злой шуткой. Не то чтобы он мог толково объяснить хотя бы самому себе, чем ему так не нравятся доктор Моноган и подрывник по кличке Мертвец, который своим глобольно зататуированным телом напоминал разведчику старых-добрых ребят из якудзы, но его почему-то пугала одна лишь мысль о том, что теперь до конца собственной жизни или жизни ячейки придется работать с ними в одной команде. Собственно, дело намного лучше не становилось, даже если не учитывать тот факт, что японец вообще никогда и ни с кем слаженно действовать не пробовал, предпочитая устранять всех жертв в одиночку. Людям, чья работа в общих чертах заключалась в том, чтобы «всё взрывать», Кайл никогда не доверял, да и врач «Ниагары» со своим скрытно-угрюмым видом особой симпатии не внушала, отчего в случае капитальных неудач замкнутому разведчику сразу в могиле хотелось оказаться чуть ли не больше, чем в корабельном медотсеке.
Поэтому, учитывая всепоглощающую мощь крайне предвзятого мнения церберовца о сопартийцах, легко можно было представить его удивление в тот момент, когда после продолжительного скитания по развалинам комплекса именно Моноган нашла что-то по-настоящему стоящее и интересное. Наверное, даже родной шлем не мог бы приглушить скрип мыслей и скрыть заторможенной озадаченности Окуды — вроде бы он тут разведчик, главная надежда всех стелс-миссий и заданий по поиску информации и любых связанных с ней предметов и явлений... А подозрительный планшет, содержащий совсем немалой важности сведения, первым делом попал именно в руки ниагарского врача, солдата по классу и, в конце концов, женщины!..
«Тебе просто повезло», - про себя печально фыркнул оперативник, испытывая поистине детское и в какой-то мере даже смешное чувство задетого самолюбия, которое, однако, быстро «выветрилось» после окончательного выяснения того факта, что планшет все-таки не был той вещью, ради которой затевалась вся эта масштабная операция. И, хотя его ни в коем случае нельзя было назвать бесполезным, но поиски надо было продолжать, а значит, провести еще чертову уйму времени посреди гигантских залов, заваленных мусором, переломанными балками и раскрошившися бетоном обвалившихся потолков и стен, выискивая маленький инструментрон, который мог находиться где угодно — хоть на другом конце этой громадной станции. Пакостливая интуиция почему-то подсказывала, что именно там он и был.
«А может, его вообще в этом комплексе нету, а мы нарезаем тут круги битый час, как огромное стадо вооруженных баранов?»
- Альфа-один, поступили новые распоряжения. Вернуться к точке сбора, - раздавшийся в передатчике сухой голос командира прервал унылые мыслеобразы, вертевшиеся в голове у Кайла как раз в тот момент, когда он отшвыривал ногой от стены какой-то массивный контейнер — искомая вещь в нем или за ним, конечно, быть не могла, но за все то время, которое они потратили на монотонные и, по большей части, бестолковые поиски, мозг уже успел как-то незаметно уснуть, из-за чего действия были чисто машинальными и зачастую лишенными смысла.
- Есть вернуться к точке сбора, - настолько нечленораздельно пробормотал разведчик, что вкупе с природной неразборчивостью механического голоса и помехами в передаче смысл его реплики координатор вряд ли смог разобрать. В последний раз оглянувшись вокруг, Окуда затолкнул ящик обратно и, махнув рукой напарникам, активным шагом двинулся к указанным координатам.
«Новые распоряжения» звучали довольно интригующе — и не зря. Ибо гениальный план руководства, переделанный под произошедшие на станции «особые обстоятельства», состоял из... Сделки с турианской разведкой (откуда она вообще тут взялась?), заключавшейся в обмене того самого планшета, оказавшегося необычайно важным для ксеносов, на драгоценный инструментрон, который каким-то образом попал в когтистые инопланетные лапы. Кайл готов был слушать эту ересь вечно и все равно бы не поверил в нее до тех пор, пока собственными глазами не увидел бы этих пресловутых турианцев.
Вот вроде бы я в «Цербере».. А вроде бы и нет? Магия.
И, как ни странно, на переговоры с вероятными, так сказать, «союзниками», отправили именно оперативников из «восьмой». Разведчик с мрачным скептицизмом осмотрел их маленькую команду и с ужасом представил, каких «дипломатических успехов» они могли достигнуть — таких же, как и запряженные в одну повозку «лебедь, рак и щука». Моноган с ее ликом, олицетворяющим вселенскую скорбь в понимании Окуды, Вебстер с его бессменной боевой раскраской, из-за которой он взаправду на живого человека не очень-то был похож, и сам Кайл — бронированное нечто с голосом истой жестянки.
Да всю Иерархию перебить легче, чем сделать то, что там приказали.
Место встречи с турианскими делегатами находилось неподалеку от расположения основных церберовских сил, так что особо долго шествовать по уже знакомым помещениям комплекса не пришлось, и вскоре перед оперативниками предстали массивные двустворчатые ворота, служившие одним из двух входов в назначенный зал. Недобрые предчувствия внутри прямо-таки разбушевались, поэтому японец, снимая со спины снайперскую винтовку и упираясь плечом в дверь, не глядя на напарников проворчал:
- Желаю нам удачи, если она, конечно, поможет.
Створка ворот, издав режущий ухо визг, поддалась и медленно, неторопливо открылась. Кайл, пропуская Мертвеца и Эшли вперед, тут же принялся искать взглядом турианцев. И, надо сказать, нашел — особо разглядеть их с такого расстояния не удалось, но их тоже было трое и выглядели эти ребята настолько солидно, что общаться с ними Окуде в момент расхотелось — как будто дух политика, и без того изначально слабый, в нем сдох в один момент. На всякий случай покрепче прижимая к себе «Гадюку», он с подозрением покосился на ксеносов.
- Доброго дня доблестным турианским разведчикам, - достаточно громко, чтобы его можно было услышать на другом конце зала, проскрежетал церберовец, а затем, гораздо тише, обратился к сотоварищам, отходя поближе к двери и по-прежнему не отрывая глаз от турианцев,-вперед, занимайтесь миротворчеством, у вас это обязательно хорошо получится. А я тут постою, должен же кто-то вас прикрывать?
На самом деле, руководствовался оперативник исключительно благими целями, потому что отлично понимал, что ему-то, с его талантами общения с другими расами лучше рот было даже не открывать — по-крайней мере, пока что. Моноган же врач, спасение жизней и сокращение числа раненых, предотвращение конфликтов — ее забота. А Мертвец вообще веселый малый, он проблем не будет создавать...
Правда ведь, Колин? Не будешь?
- Моноган, ты планшет-то не забыла? — вовремя встрепенулся Кайл, спрашивая об этой незначительной детали в такой подходящий момент то ли из ехидства, то ли из-за настоящего и неподдельного беспокойства.
Отредактировано Kyle Okuda (26 марта, 2013г. 04:19)
