«Тоже мне бал… спасибо хоть не маскарад, а то и без этого цирк-цирком».
Тихо мирно бродя по уже начавшему заполняться залу, Михаил, в очередной раз поправив постоянно норовящую сползти портупею, как бы невзначай коснулся рукояти своего клыча. Вроде бы ничем не примечательный жест, однако, по проскользнувшему на лице Гагарина выражению, какому-то отстранившемуся на долю секунды взгляду и едва заметной улыбке можно было прочитать, что закрепленное на его ремне псевдо-оружие значит для него гораздо больше, чем простой аксессуар на подобие тех что облепляли его архаичный парадный мундир. Нееет, эта сабля была вещью совершенно особенной. Ещё бы, никто ведь и не думал снабжать кого бы то ни было чисто символическим оружием, однако, это не спасло техников-выпускников от добровольно-принудительного задания аля «выплавите посредством инструментона декоративную шпагу или чего-нибудь в таком духе, и если она будет соответствовать антуражу экзамен получите автоматом», ну они и выплавили… кто кое-как, кто более или менее и только корпус Гагарина, как всегда отличился. Лишь их рота в полном составе обзавелась красивым, а главное качественными (насколько вообще может быть качественной дюраль и пластик) клинками, что безусловно давало повод позадирать нос перед криворукими конкурентами. Ещё бы! Годами разделенный по отрядам набор техников-курсантов пребывал в условиях непрерывного соревнования, проявляющейся буквально во всем: в том чьё подразделение первое преодолеет марш-бросок, в том какая рота первой заслужит увольнительную, в том кому посчастливится не огрести максимальное количество выговоров, а теперь… теперь вся это уже вошедшая в привычку гонка завершилась такой красивой и эффектной победой четвертого отряда. Да ради неё пришлось постараться, да в очередной раз этот самый четвертый отряд вытянула бессонница одного конкретного курсанта, но все же в итоге ничем не омрачаемое чувство собстевенного превосходства с лихвой перекрывало затраченные на этот успех силы и время.
«Ну хоть какая-то польза от всего этого»- с пусть и небольшим, но все-таки злорадством подмечая как техники из других рот стыдливо пытаются прикрыть свои неказистые шпаги, подумал Михаил, чисто по привычке пытаясь нащупать пуговицу воротника. Как ни крути, как ни старайся, как не дыши глубже, а все же эта одежка и довольно-таки теплая обстановка в зале, понемногу начинали доставлять ему пусть и несильное, но неудобство. В целом, мундир ему несомненно нравился. Что ни говори, а  было красиво. Примерив на себя подобное начинаешь понимать, что армейский человек это не обязательно  служивый солдафон, который только и может что читать выдержки из уставов, но и статный офицер, ничем не уступающий, а в чем-то даже и превосходящий так называемых светских львов. «В ней даже себя воспринимать начинаешь как-то по другому, что ли? Будто бы мы все тут не задрипанные курсанты, а всамделишные дамы и господа. Магия, едрыть! Главное теперь анекдоты про Ржевского при себе удержать, а в остальном уж как-нибудь сумеем отплясать отведенное на балаган время по принципу ниже травы- тише воды».
Неплохо было бы вообще как-нибудь срулить, но кто ж даст? Зоркие инструкторы были приглашены на бал не просто так. В их задачу входило не только привести курсантов на  бал и проследить за тем, чтобы те ненароком не попортили выданный на поруки антураж, но так же чутко пресекать любые поползновения хоть сколечко-нибудь испортить мероприятие и попытки под любым удобным предлогом сделать ноги. 
«А вот и виновница торжества»- коротко скосив глаза в сторону оживившейся где-то у входа толпы, Гагарин ничуть не озаботив себя проявлением внимания к некой генеральской женушке, все тем же неспешным шагом направился к единственному на весь зал открытому окну, где уже дежурили два «надзирателя» всем своим видом говоря «Даже и не думайте». Всячески игнорируя предостерегающие взгляды, Михаил подошел к ставшим уже такими родными наставникам, после чего как бы прячась от общего внимания, облокотившись спиной о колонну и посмотрев на все так же не двигающихся с места сторожей, он постарался прикинуть каковы реальные шансы взять и выпрыгнуть из окна.
- Чего надобно Гагарин? - будто бы прочитав его мысли предостерегающим тоном проворчал инструктор по локальному ремонту.
- Да так,- неопределенно зыркнув на такую близкую и в тоже время недосягаемую «свободу», с ответил Михаил, после чего скрестив руки на груди и чутка поведя шеей добавил- вы же знаете, жарко мне во всем этом. Можно я пока здесь постою воздухом свежим подышу?
- Ну ладно. Дыши пока… только сильно тут не застаивайся, а то нам четко команду дали, чтоб никто по стенкам не жался. Сходил бы закусок пожевал или там с друзьями своими пообщался… ну или там с барышнями какими. Вон вам аж первый курс привезли. Общайся не хочу. Сами же на третьем курсе постоянно на занятиях ныли, про жизнь свою тяжелую, женской лаской обделенную. Чего ж теперь вам не так?
Чутка так поморщив нос на предложение провести большую часть бала у столов со всяческими деликатесами, Гагарин только и сумел, что подавить ехидную усмешку на последовавшие за ним варианты. «С друзьями провести? Да вы не хуже меня знаете, что из этого получится. Нам старшина ещё в казарме отеческую головомойку устроил, обещая самые невообразимые круги ада, если мы хотя бы рядом друг с другом окажемся. Барышни? Да какие это барышни? Либо классические солдаты Джейн, которые в лучшем случае при неправильном подкате просто покроют трехэтажным матом, а в худшем попросту переломают нахалу все кости, или напыщенные фифы чьи-нубудь дочки, отцы которых едва завидев поблизости какого-то там рядового просто отправят его в ссылку на какую-нибудь отсталую планету. Мы здесь так, чисто для массовки. Интеллигентные беседы, всяческие там па и прочая шушера как бы призванная научить нас общению в высшем обществе доступна только офицерам и шишкам, которым показалось забавным побывать на этом спектакле. Спасибо хоть офицантов из нас не сделали, хотя чует моё сердце воон те штурмовики не спроста такие хмурые. Как пить дать именно их с утра пользовали в качестве чернорабочей силы, в то время как  вооон те инженеры всячески налаживали проводку и прочую техническую составляющую вечера, и салют я более чем уверен закладывали подрывники, а не вольные пиротехники. Зато мы как придурки на этих самых саблях тоже попались… кто ж знал, что победителей «конкурса», не просто освободят от экзамена, но вместо него заставят выплавлять оружие для все тех же офицеров и чиновников. Кто ж знал-то?»
- Ну всё Гагарин, подышал и хватит. Иди отсюда, а то будет тебе на выпускных зачетах веселая жизнь.
- Угу, так точно идти отсюда.- едва не добавив "куда подальше", прерванный на самом разгоне своих невеселых размышлений Михаил, с досадой отталкнулся от такой хололодной и как следствие приятной колонны, начиная двигаться в первом попавшемся направлении. "Какая разница куда идти? Все равно нас отсюда никто не отпустит, а за открытое пользование инструментоном три наряда вне очереди. Итого шансов сбежать катастрофически мало, в то время как перспектива целый вечер шататься по переполненному залу ни капельки не прельщает. Любое взаимодействие со старыми друзьями автоматически приведет к эпическому приключению с последующим за ним не менее эпическим нагоняем. Что будем делать курсант Гагарин?"
К тому моменту,  когда Михаил уже практически придумал чем можно себя занять, специально нанятый для такого дела классический оркестр начал отрабатывать свой гонорар наигрывая какую-то смутнознакомую, но тем не менее нагоняющую тоску музыку, после чего глашатый сего вечера объявил, что торжественный бал, посвященный чему-то там считается открытым, и о Боже, объявил танцы?
"Да вы что с ума сошли, что ли? Уже?"- ни в коем разе не ожидавший столь резкого начала самого страшного момента всего мероприятия Гагарин, озадаченно огляделся, на ходу вспоминая, что по этому поводу говорил старшина. Дословно говорил он следующее: "И если хоть один из вас, придурки, откажется принимать участие в кардебалете, того я лично... [верезано цензурой]"- остальную часть его речи вспоминать Михаилу как-то не хотелось. Он вообще расчитывал что-нибудь придумать пока не начнется вся эта канитель, а теперь... теперь придется искать пару, ну или хотя бы начинать придумывать достойную причину столь грубого нарушения прямого приказа, ну или составлять завещание, ибо стоящий у самых парадных дверей старшина уже начинал втихаря грозить кулаком своим подчиненным, как бы намекая что обратный отсчет уже начался и тот кто через десять, девять, восемь и т.д. не найдет себе пару будет до самого выпуска считать себя самым убогим существом на планете.
- Ну что ж, поехали?- коротким движением пригладив волосы и слегка коснувшись довольно-таки свежего рубца на левой брови, Михаил переглянулся со своими "товарищами по несчастью" (читай половиной мужской составляющей зала), после чего получив в ответ ничего не значащие кивки, пожимания плечами и иные невербальные знаки, отправился на поиски той самой, единственной и неповторимой.
Выбирать, признаться честно, особенно не приходилось, а потому Гагарин, прибегнув к старинному русскому принципу "На авось", подошел к самому первому попавшемуся на пути лицу женского пола, предположительно не принадлежащему к категориям "Солдат Джейн" и "Генеральская дочка", после чего задорно так стукнув каблуками и молодцевато протянув руку произнес: "Разрешите пригласить вас на танец?" И все бы было замечательно не скоси он в самый последний момент глаза в сторону  старшины, перешедшего к более активной и агрессивной жестикуляции. Телепатом Михаил, конечно же не был, но когда его взгляд снова вернулся к пока ещё не собеседнице в нем отчетливо читалась вся та невообразимая политра чувств и эмоций, которые царили сейчас в его голове.
"Нууу давай же... ну пожалуйста... это вам барышням, не проблемно к любому одинокому офицеру подкатить, а у нас-то выбор ограниченый. Как ни крути, а на всех кадетов нормальных дам явно не хватит. Не оставьте же несчастного выпускника в беде. У меня ж такие прекрасные шансы с отличием закончить, но и выговоров за моей душой более чем достаточно. Если я и тут накосячу, то вообще о нормальном выпуске и мечтать не придется. Не оставьте в беде. Нууу что вам стоит-то? Раз-раз и всё... всего-то один танец. Один танец большего не прошу."

Отредактировано Ram (10 января, 2013г. 01:04)

Мысленно играя в небольшую угадайку на тему «Пошлет- не пошлет», Михаил как мог старался выдержать доброжелательно-просящее выражение лица, заранее напоминая себе о том, что в случае отказа ему ни в коем разе нельзя хмуриться. Более того ему вообще не стоит как-либо шевелить рассеченной бровью, ни при каких обстоятельствах. В противном случае ему-таки придется отправиться в медпункт, одна мысль о котором вызывала необъяснимую волну мурашек, служащих напоминанием о тамошних методах лечения. Отправиться к врачу, который давным-давно отложил его личную карточку в папку под грифом: «Люди, которые меня бесят». Так-то оно конечно не слишком уж и сложно (не двигать бровью), но как человеку, не обучавшемуся полностью контролировать свою мимику, Михаилу было крайне непривычно свыкнуться с необходимостью сдерживать проявление своих эмоций. Можно было конечно натянуть крайне полезный в почетных караулах абсолютно бесстрастный похерфейс, однако, с такой-то гримасой, по сравнению с которой даже кирпич мог показаться обладателем необычайного таланта к актерскому ремеслу, только дам на танец приглашать, и от того Гагарину оставалось лишь сохранять вид максимально отчетливо говорящий «Это всего лишь вальс- ничего более».
«Согласится- улыбнусь. Откажет- нахмурюсь. И пускай её совесть потом заест за то что её отказ послужил причиной чужой агонии и последующей за ней необходимостью накладывать пару-тройку швов. Пускай… авось ещё и срулить с бала под предлогом начавшейся обильной кровопотери получится».
Но девушка все же ответила благосклонностью, позволив сопроводить себя, нет, не в середину зала… скорее на самую периферию зоны отведенные под танцы, максимально близкую к наименее просматриваему со стороны выходу. Меньше всего Михаилу хотелось мозолить глаза начальству, да и вообще главные роли в этом спектакле были отведены отнюдь не курсантам. Стоит ли в таком случае выделяться? Нет, отпадный мундир- это конечно очень фетишно, но этого было явно не достаточно, чтобы пробудить в молодом курсанте желание преодолеть «программу минимум».
Кое-как оправив теоретически должную сниматься во время подобных занятий накидку, Гагарин принял надлежащую началу светского кардебалета позу: плечи расправлены, ноги на ширине плеч, правая рука чуть отведена в сторону, левая изогнута в приглашающем жесте, подборок чуть задран. И только его взгляд выражал невообразимую степень перманентного стеснения и не желания принимать участие в этом мероприятии, опошляющем самую природу стародавних балов. Искренне благодаря людей снарядивших его парадный наряд парой перчаток, Михаил мог позволить себе не беспокоится о том, что его излишне горячие ладони доставят его партнерше какой-либо дискомфорт. Сейчас ему менее всего хотелось пускаться в пространные объяснения проведенных над ним геномодифицирующих процедур, коим он был обязан повышенной температурой тела и прочим особенностям иногда доставляющим некий дискомфорт.
«Ну что поехали? Иииииии раз-два-три раз-два-три… Интересно, а чем обосновывалось наличие перчаток у этой формы в те самые времена, когда подобные мероприятия ещё не считались фарсом? Раз-два-три. Надо бы потом как-нибудь узнать… а пока раз-два-три раз-два-три»
- Загрызи тебя стадо кроганов, причём насмерть,
- Ась?- только и сумел переспросить несколько увлекшийся своими размышлениями Гагарин, самым не простительным образом упустив из внимания начало танца и незамедлительно приступая к исполнению инструкции «классическое вальсирование для чайников», коей самого Михаила и его сотоварищей снабдили за несколько дней до бала, и коя стала причиной нелепейшей сцены целой роты техников за неимением дам вынужденных учится танцу используя в качестве условного партнера исключительно друга по несчастью (читай другого курсанта). Поначалу, когда только первые пары принялись к неумелому синхронному вышагиванию под ритм «раз-два-три»,  смеялись все… потом, когда к ним добровольно-принудительно присоединились остальные, смеялся только старшина. Ей Богу после этой экзекуции они всей ротой целых два часа избегали смотреть друг-другу в глаза. Ещё бы… целых пять лет эти курсанты жили бок о бок, стойко выдерживая самые безумные тренировки и отнюдь не более легкие теоретические курсы, перемежающие с унизительной практикой в виде младших подмастерьев у каких-нибудь садюг-техников, но такого…  ТАКОГО не было ещё никогда и Гагарин готов был поклясться что в этот момент не одному ему приходили в голову мысли добровольно покинуть МВА.
«Раз-два-три. Интересно, этот чертов генералиссимус по воле которого все мы здесь собрались хоть сколечко-нибудь огреб в случае если бы целый корпус техников-выпускников разом бы подал заявление о прекращении обучения в связи с творящимся произволом? Раз-два-три. Наверное бы огреб… Раз-два-три».
Впрочем, Гагарин вновь отвлекся, наверное, причиной тому было машинальное отсчитывание ритма и постоянное напоминание о том, что опустить глаза будет очень-ооочень непростительной ошибкой. Отвлекся, стараясь словить взглядом точку чуть выше левого уха девушки, чего было вполне достаточно, чтобы не смотреть ей в глаза. А делать этого было ну никак нельзя, ведь именно он играл роль ведущего, а это не так-то уж и просто если учитывать, что по-настоящему танцевал он впервые и партнер его был не постоянно давящимся смешками собратом по наказанию, а заправдашняя девушка, оказавшая в столь же непростой ситуацией, что и он. Да и вообще было бы неплохо поддержать беседу, а то это машинальное лавирование под неизменное «раз-два-три раз-два-три» было не очень-то интересным занятием, можно было бы конечно попробовать вытворить пару несложных па, но кому он нужно было?
- Прости… кхм…- небольшая запинка, результатом которой стало решение придерживаться взятой с самого начала официальной ноты- Простите, я как-то прослушал. Т… вы что-то сказали?
«Всё Гагарин возвращайся… возвращайся с небес на Землю, а то кончатся твои потацульки  очередным несчастным случаем. Тебе-то всего лишь выговор и прощание с красным дипломом, а вот… а кстати зовут… и вообще кто она?»- от внезапно так обозначившихся вопросов, Гагарин не удержался даже от того, чтобы озадачено приподнять бровь (правую). «Вооо я тормоз… пора бы исправить сие недоразумение. Давно пора».
- Мммм, разрешите представиться. Гагарин Михаил. Техник и по совместительству широкопрофильный пилот. Выпускник кадетского корпуса межпланетной воинской академии, а так же пятикурсник её основного курса.
Едва не закончив свое помпезное представление залихватским таким «Воо как!», сопровождающимся эдаким тычком указательного пальца куда-то в направлении потолка, постепенно вживающийся в роль молодого кавалера Михаил-таки не выдержал и с ностальгическими гармониками в голосе добавил - Иэх, видела бы меня сейчас моя матушка. Кто б мог подумать, что уйдя в рекруты колониальной защиты, я паду так низко.
Шутка… не самая удачная, но достаточно тонкая, чтобы соответствовать антуражу, по-крайней мере она не была из разряда «Заходит поручик Ржевский на бал…» и как-никак должна была помочь чуть разрядить сложившуюся обстановку. Как-никак сейчас они оба делали друг-другу одолжение избавляя себя от проблем со своими наставниками. Кстати говоря о проблемах… в голове Михаила родился план, пока ещё только очертившийся и только-только начинающий обрастать деталями, но в общем и целом…
- А сейчас с вашего позволения небольшой раааазворот- словно рулевой заранее предупреждающий о наметившимся маневре, Гагарин закружил девушку, благодаря имел замечательнейшую возможность высмотреть расположение если не всех, то хотя бы большинства «сторожей», задача которых в последние пару минут круто усложнилась. Ещё бы, теперь им следовало следить не только за праздношатающимися оболтусами, но и за тем как проходит бал, попутно выискивая тех, кто всеми правдами и неправдами пытался избавиться от бальной повинности. «В принципе, если воон у той двери останется только старина Барри, то кое-какие шансы все-таки есть».
- Послушайте. Нет… послушай.- Нц, а вот всё-таки не сдержался. Атмосфера-атмосферой, а всеж молода она была, чтобы выкать, молода и явно только что с подготовительных курсов, что по неписанным правилам вездесущей дедовшины всячески исключало подобное обращение- Давай признаем по-честному, нам обоим это всё не очень-то нравится. Если думаешь срулить отсюда, то позволь тебя огорчить по ту сторону дверей непременно стоит некто, кто не выпустит ни одного курсанта без дозволения кого-либо из наставников. – «Уж поверь на слово. Мы-то об этом лишь при второй попытке побега узнали»- Есть у меня тут одна мыслишка… рисковая, но в случае успеха позволит нам по меньшей мере пропустить всю эту танцевальную ересь. У тебя как с актерским талантом? Вид близкий к бессознательному обеспечить сумеешь?

- Лиса.
«И? Иии? Ииииии что это… всё? Просто Лиса?»- не будь Михаил стеснен необходимостью постоянно следить за своей мимикой, он бы непременно нахмурил брови, всячески выражая свое непонимание причин для столь куцего знакомства. «Ну ладно, то, что эта мадмуазель  явно первокурсница и так понятно, но можно же было как-нибудь добавить что-то? Если не полное Ф.И.О, то хотя бы шутку или ещё что-нибудь, ну как это женщины разбавлять всяческую болтовню умеют. Оно, конечно, весь этот бал фарс и все такое, но даже на плацу солдаты куда более обширно представляются, а тут… создается впечатление будто… ааааа пофигу!»  Многозначительно прицокнув языком, в знак своей неудовлетворенности столь коротким ответом на его тираду с перечислением званий и ранга, Гагарин продолжил вальсировать, всячески стараясь принять тот факт, узнать что-либо ещё по данному вопросу ему вряд ли светит.
- Видела бы моя это представление, она бы не поверила, что меня кто-то смог  заставить в этом участвовать.
Теперь настала очередь Михаила улыбнуться. Только улыбка его была отнюдь невеселой. И причиной тому послужила ностальгия. Хм… всего-то пять лет прошло с тех пор, как он прилетел в МВА с точно таким же неверием, что ничего подобного его ни жизнь сделать не заставят. «Заставят… ещё как заставят. И не только поучаствовать, но ещё потом с улыбкой поблагодарить за бесценный опыт и несравнимое удовольствие, и даже это далеко не предел. Эх новички-новички, это ещё самое безобидное что только может с вами случится. Подумаешь клоунов из себя ночку одну поизображать! Молитесь всем своим Богам, чтобы на вас экспериментальные программы пробовать не начали. Вот там действительно жесть, как она есть! Помнится штурмовики-третьекурсники в прошлом году после одного такого эксперимента более чем половинным составом, на операционный стол за новыми конечностями отправились. Хотя… тут уж как повезет».
…
- Легко! Только нужно продвинуться поближе к двери, чтобы тебе не пришлось меня тащить через весь зал,
- Да я вообще-то- но договорить ему не дали. Хотя Гагарин уже сделал в голове небольшую пометочку, что согласно его плану он вообще никого никуда и метра протащить не должен. Но всё это были уже детали, которые ещё только следовало обсудить, а пока он просто обрадовался тому, что фактически незнакомая ему девушка согласилась поучаствовать в столь рисковом предприятии.     
- а то, чего доброго, налетят всё эти кумушки с нашатырём в зубах…
«Пф… о наивная! В лучшем случае, роль этих самых кумушек возьмет на себя политрук, который страсть как охоч до наставительных речей о вреде симулирования, а в худшем… о худшем вообще думать не стоит».
Быстро скосив глаза в сторону своего старшины, как раз пошедшего раздавать направляющие пендали всем, кто решился проигнорировать начало кардебалета, Гагарин, слишком увлекшись оцениванием расположения комсостава, как-то уж слишком невнимательно отнесся ко всему что говорила его подельница, а зря, ведь прислушаться-то следовало бы.
  - Объясняться с наставником, правда, придётся тебе самостоятельно,
-Угммм, конечно-конечно.- все так же не следя за общим ходом разговора отмычался Михаил, включивший чисто мужской стиль общения аля «Да-да дорогая, конечно, оно тебе очень идет\ я вынесу мусор\ само-собой сходим \  и т.п.»,  когда мозг занят чем угодно: решением проблем бытия, обдумыванием намечающейся рыбалки, или как в данном случае составлением плана побега - но только не идущей беседой.
-… пока я изображаю бесчувственное тело.
Вот тут, где-то на периферии сознания Михаила, зазвенел тревожный колокольчик, настойчиво требовавший обратить внимание на некую весьма важную деталь, но он все так же упрямо продолжал высматривать офицеров, пытаясь подгадать момент, когда наименьшее количество голов будет повернуто в сторону места грядущего прорыва.
- Будем надеяться, что он нам поверит, и постарайся, чтобы он не бросился за доктором.
- Доктором?- несколько не вписавшись в очередной словесный фортель и как следствие, не сумев въехать при чем тут доктор, Гагарин наконец посмотрел в глаза Лисы. Взгляд его выражал всяческое непонимание, откуда на балу может внезапно появится доктор. Да и на кой он нужен если зал и без того полон лиц, имеющих на руках не только курсы медпомощи, но и реальный опыт врачевания в боевых условиях? «Может она медкорпус имела ввиду? Так его нет вроде, или есть? Никогда с ними особо не водились. Странно…»
-   Лучше уверить его, что ты несёшь меня в медпункт или что-то в этом роде…
" Медпункт? Здесь? Во дворце шиш знает, какого века?"
-Потом можно будет вылезти в окно…
«А возвращаться как? А персонал? А все те офицеры, что каким-то чудом увильнули от непосредственного присутсвия в зале? Как при в стрече с ними общаться будем?»
– Начали!
«ЧТО? КАКОЙ НАЧАЛИ?!»
-Пого…- но было уже поздно. За считанные секунды Гагарин прошел через такой спектр чувств, эмоций и невербальных выражений, что целиком и полностью воспринять их смог бы разве что наглотавшийся спидов нарик, воспринимающий окружающий мир с десятикратным замедлением. Итак, что же увидел бы эдакий Спиди, окажись он внезапно на мероприятии столь высокого уровня:
1) Некто Лиса, поспешно приступив к едва ли не самому опасному пункту, так и не обговоренного плана виснет на руках Михаила, который будучи абсолютно неподготовленным к столь стремительному развороту событий, за отвратительно малую долю микросекунды вынужден перебороть овладевшее им состояние крайней ахренарии.
2) Растерянность, непонимание, запоздалое «Оооой бляяяяя», раздражение- вся эта гамма выражений, молниеносно сменяет друг-друга, отчего неспособное изобразить всё сразу лицо Гагарина принимает, крайне глупый и в то же время какое-то неопределенный вид.
3) В кратчайшие сроки, оценив масштабы сложившегося трындеца, несчастный техник намеревается встряхнуть якобы бесчувственное тело, с целью прямо-таки феноменально быстрого приведения его в сознание, с последующим объяснением, что он просил изобразить состояние БЛИЗКОЕ К ОБМОРОЧНОМУ. Но в самый последний момент замечает, что на них уже обратил внимание, по крайней мере, один из наставников. Тот самый посредством кого и планировалось осуществлять побег. Коротко обменявшись с ним взглядом, Михаил понимает, что идти на попятную, уже просто нельзя, а потому  остается только попытаться испытать удачу.
4) Тяжело вздохнув и тихо-тихо так буркнув: «Ну за что мне все это?»- Гагарин подхватывает Лису, после чего направляется к уже начинающему ухмыляться наставнику. Говорить что-либо было уже поздно, а потому всё что оставалось Михаилу так это пытаться судорожно сообразить, как и что стоит сделать, чтобы довести его подельницу до нужного состояния. «Притворство-притворством, а банальной проверки зрачков никакой актерский талант выдержать не сможет». По идее Михаил планировал целых десять минут доводить Лису до кондиции, чтобы её артистично закатанные глазки шли как бы дополнялись натурально кружащейся головой, раскрасневшимся лицом и другими должными присутствовать внешними атрибутами, но… как говорится не судьба.
«Хотя… почему это не судьба?»
5) До точки абсолютного не возврата оставалось ещё самое чуть-чуть, а это значило что ещё можно  было хоть что-то предпринять. Но что?
«Итак, что должен показать поверхностный осмотр? Расширенные зрачки, учащенное сердцебиение, раскрасневшаяся кожа, сбитое дыхание – не классический обморок, конечно, но классический нам и не нужен».
6) Самым ненатуральным из всех возможных образов сымитировав внезапно накатывающую слабость в руках (думать о том с чего бы это у двадцатилетнего лба вот так от нечего делать разжимаются пальцы, было просто некогда), Гагарин, чуть не уронив Лису на пол, все же поймал её в отнюдь не самый последний момент. Главной целью сего тактического хода было чуть изменить положение рук, удерживающих якобы бесчувственное тело. Теперь Михаил не просто поддерживал некую Василису Еромлову, как бы пользуясь случаем полапать временно неспособную к сопротивлению девицу, но и отчаянно давил ей на все попавшиеся под жесткие пальцы болевые точки, что безусловно должно было вызвать адреналиновую волну, и как следствие все необходимые в данный момент признаки плохого самочувствия.   
От всей души пытаясь поверить в свои экстрасенсорные способности, позволяющие общаться посредством обмена мыслями, Гагарин сообщал (а вернее хотел бы сообщить), что все это сугубо необходимо и что адская боль вкупе с непременно гарантированными синяками есть очень и очень маленькая расплата за то, что кое-кто решил действовать сугубо наобум никоим образом не посоветовавшись со старшим и безусловно, более опытным товарищем.       
«Вот тебе и первый урок, девочка: «Спешка нередко служит причиной ж... кхм… телесной боли».
Уже смекнувший, что к чему наставник к этому моменту уже расплылся в добродушной улыбке, ожидая пока очередные хитрецы-симулянты, подойдут с жалостливой сказочкой про то как кому-то стало плохо, и Гагарин мог всем своим скудным жалованьем поклясться, что сейчас в голове у этого отстрелявшегося вояки бродит одна мыслишка: «А не послать бы мне их сходу куда-подальше, вместо того чтобы в третий (или ещё какой) раз выслушивать одно и то же». Но судя по тому, что наставник всего на всего перегородил дверь, навеянный общей тоскливостью бала интерес все же переборол всемприсущую лень.
- Что Гагрин- «Вот вечно он второе «а» теряет!»- даме от нечего делать плохо стало или это ты своими ужастиками о грядущей службе расстарался?
Со смиренной полуулыбкой выждав пока старший чин, вальяжно отсмеется собственной хохме, Михаил в последний раз особо остервенело сдавил должное уже онеметь от постоянного нажима тело Алисы (или как там правильно её полное имя звучало), после чего аккуратно освободив одну руку и несколько кособоко отдав честь проговорил: «Никак нет. С ней все в порядке».
Стойко сдержав едва не навернувшуюся, в ответ на удивленное: «Вот те на, йгорут с фейхуа»- улыбку, Гагарин с самым что ни на есть беспристрастным видом, поддерживая чисто теоретически должную не быть в бессознательном состоянии Лису, добавил: «Новенькая она. Из недавно прибывшего набора». Сказано это было все так, будто бы теперь всем все сразу должно стать понятно, однако, наставнику, да и вообще кому бы то ни было, кроме Михаила понятно ровным счетом ничего не было.
- То есть по-твоему, то что ты по залу таскаешь это… кхм… эту барышню- это нормально?
- Так точно, сееееееер.
- Аааа… ммм… объясни-ка с чего ты взял, что вот это, нормально.
- Ну понимаете,- медленно начав отпускать девушку, Гагарин искренне надеялся, что той хватит сообразительности понять, что по сложившемуся сценарию ей таки можно стоять без посторонней поддержки хоть и с небольшой оговоркой на головокружение. Сам же он тем временем приблизившись к офицеру на неуставную дистанцию тихо заговорил как бы опасаясь излишних ушей. Впрочем, все эти предосторожности были более чем лишними, поскольку никто в зале не обратил на сей инцидент практически никакого внимания, а следовательно и понижать голос не было никакой необходимости. Тем не менее после почти трехминутного перешептывания, изредка прерываемого восклицания аля "Да-да, помню-помню", Михаил все же уломал наставника, пусть и с небольшой неохотой, выдавшего ему пропускной бейджик.  Не дожидаясь пока ко внезапно обрисовавшемуся проходу ломанутся все кому не лень, Гагарин схватив Лису за руку чуть ли не бегом шмыгнул из зала, резко стопарнув лишь на самом пороге чтобы кивнуть в ответ на: «И я тебе больше ничего не должен понял?».
Теперь когда самое тяжелое осталось позади можно было бы расслабиться, однако, Михаил не намеревался стоять у проклятой двери и секунды. Не проронив ни слова и так и не взглянув на свою спутницу, он с довольно-таки хмурым видом зашагал по корридорам.  Запоздало понимая, что завет "не двигать рассеченной бровью" за последние семь минут был нарушен, как минимум трижды, Гагарин уверенно продвигался в сторону парка, стойко игнорируя пока ещё терпимую агонию в растревоженном порезе. Через какое-то время ему пришлось полностью закрыть левый глаз из-за вновь открывшегося кровотечения, однако, он по-прежнему шел ишел вперед,  в одной руке держа злосчастный пропуск, а в другой запястье Лисы, по поводу которой в голове уже закручивались мысли, коротко характеризующиеся словами: "Подруга, подкинула проблем. ***а!" (с) Радоволо только одно, теперь ему не придется принимать участия в набирающем обороты балагане, который они оставили там, в зале. Теперь оставалось лишь найти укромное место, где можно было бы отсидется на время праздника. И этим самым местом по мнению Михаила был парк. Хотя нет. Парк он выбрал просто по тому, что это было единственное известное ему место, где было достаточно холодно и безлюдно чтобы можно было остыть и может даже вызвериться подальше от нежеланных свидетелей. Лиса же хоть и принадлежала к последней категории являлась досадным приложением, к несоразмерно оплаченной "свободе". Ведь пропуск-то был один на двоих, а просто так взять и оставить девушку, пусть и поднасолившую ему Гагарин не мог, как не мог и найти в себе силы, чтобы разжать плотно сомкнутые губы и сказать что-то ободряющее типа "У нас получилось" или "Мы сделали это"- боялся сорваться на грубость.

Отредактировано Ram (4 февраля, 2013г. 01:57)