В целом, назвать Михаила военным специалистом экстра-класса, вряд ли получится. На фоне штурмовиков и им подобных спецназовцев он представляет собой некую средне-слабую по своим показателям боевую единицу без углубления в какую-либо из специализаций.
Как снайпер весьма посредственен. Соколиный глаз- это явно не про него. Периодически слезящаяся роговица и дальнозоркость не позволили в свое время стать полноценным разведчиком. Но отдадим его упрямству должное, обращаться со снайперскими винтовками он умеет. Специальные глазные капли, филигранная калибровка оптики и ещё пара-другая хитростей-таки позволили Михаилу освоить данный тип оружия. В общем, для чисто снайперской работы подходит не всегда, зато в качестве наводчика или при обеспечении заградительного огня просто неоценим. Глаз белке с пятиста метров не выбьет, но и прицельный огонь  по головам противника на средне дальней дистанции обеспечить сумеет.
Примерно так же дело обстоит и с прочими боевыми навыками. С двумя пистолетами ходит лишь в самых исключительных ситуациях.  Свой М-9 пользует лишь, в крайнем случае, да и то, когда противник уже стоит практически в упор.
С рукопашкой дело обстоит ничуть не лучше и не хуже, чем с вышеописанными аспектами. Да у него есть боевой инструментон. Да он умеет им пользоваться. Но назвать эти навыки выдающимися опять же как-то язык не поворачивается. Самбо и АРБ… нуууу этому его обучили. Но выйти с этим против того же крогана или хотя бы паладина… вряд ли будет хорошей идеей.

Вот в чем Михаилу отказать нельзя так это в знании различного рода транспортных средств, а так же военной и прочей техники. Космические корабли (начиная от самого маленького фрегата и заканчивая гигантскими дредноутами), десантные челноки, истребители и перехватчики, наземный, надводный, подводный и воздушный транспорт самых различных классов и специализаций, разношерстные строительные и узкопрофильные машины на вроде подъемных  кранов, бульдозеров и еже с ними, танки, джипы и прочее-прочее все это Михаил так или иначе способен не только обслужить, как инженер, но и довольно-таки сносно пилотировать с небольшим таким «Но»…
Если транспорт ему относительно знаком, то можете расслабиться, ибо вас ждет самый обычный полет, или поездка. Но если при усаживании в кабину Михаил начинает бурчать нечто вроде «Таааакс... и что тут у нас?» или «Мммм новая модель?»- молитесь.  Да, в идеале было бы прилежно изучать инструкции по применению того или иного транспортного (и не только) средства и видит Бог Гагарин по возможности старается делать это, но увы судьба –злодейка нечасто позволяет ему столь большую роскошь, и от того транспортируемые в такие моменты лица зачастую проклинают «Этого чертова пилота», а ремонтники рыдают над останками пользованной «Этим чертовым сорвиголовой» техники.  Конечно, если дать Михаилу время то он с полной ответственностью и прилежностью подойдет к своей роли пилота-водителя, но какого черта он должен делать это когда ему приходится на ходу впрыгивать во впервые уведенную машину, после чего его ждет увлекательнейшая игра «Заведи эту хреновину, а потом ещё и разберись в её управлении, в то время как некоторое количество лиц уже наводит на тебя пару-другую ракетниц»?! Совершенно естественно, что в таких ситуациях у него проявляется желание вдавить педаль газа в пол, ничуть не заботясь о комфорте пассажиров и сохранности пользуемого им имущества. Плевать, что посадка будет жесткой! Плевать, что машина может в буквальном смысле развалится, не доехав каких-то жалких пяти метров до конечной остановки! Главное, что за счет столь жесткого обращения Гагарин, так или иначе выполняет поставленную перед ним задачу, ну а груда металла в которую он периодически превращает чужое имущество это уже не его проблема. Вследствие этого в его личном деле очень четко прописано «В ЭКСТРЕННОЙ СИТУАЦИИИ ПОДПУСКАТЬ К ШТУРВАЛУ, РУЛЕВОМУ УПРАВЛЕНИЮ, КОМАНДНОЙ РУБКЕ ИЛИ ИНОМУ МЕСТУ ОТКУДА ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ УПРАВЛЕНИЕ ТЕМ ИЛИ ИНЫМ КОРАБЛЕМ, МАШИНОЙ ИЛИ ИНЫМ ТС КРАЙНЕ НЕРЕКОМЕНДУЕТСЯ». Сам Михаил ничуть не обижается на столь портящий его досье отзыв, тихо отсиживаясь на инженерной палубе очередного корабля, он точно знает, что рано или поздно его навыки пилотирования пригодятся Альянсу.
Кто как ни Гагарин в случае необходимости способен пригнать «Кобре» практически любой вид транспорта?  Кто как ни он, проникнув на вражескую территорию, сумеет переориентировать артиллерию на противника? Да и кто кроме него сумеет собрать мобильную боевую машину практически из мусора на какой-нибудь отсталой пиратской планете?
На спецоперациях не будучи востребованным в качестве пилота,  Михаил выполняет роль этакого гаденыша-диверсанта, который засев где-нибудь со своей снайперской винтовкой (а то и вовсе проникнув во вражеские тылы) начинает всячески портить противнику жизнь, ломая его компьютерную сеть, системы коммуникации и кодовые замки (увы не посредством виртуозного хакерства, а путем варварского сожжения плат и тому подобным методам грубого программирования. Нихай после него компьютерщики рвут на себе волосы пытаясь восстановить заклиненные Гагариным пневмозамки- он к тому моменту будет уже далеко, получать внеочередную премию за успешно проведенную операцию). Его разведывательный дрон постоянно мельтеша по полю боя и сообщая о дислокации противника нет-нет да и подключится к какому-нибудь шлюзу, позволив своему хозяину на безопасном расстоянии копаться в ваших файлах. В общем, будущий сержант вспомогательной службы, что тут ещё добавить?
А теперь поговорим об одной из отличительных черт Михаила. Он не спит. Вообще никогда не спит. Эта болезнь известна человечеству ещё с начала двадцатого века. Чем и как она вызвана врачи спорили ещё с первого «заболевшего» югославского крестьянина Станко Дражковича и его сына унаследовавшего отцов недуг. И тем не менее к моменту появления Гагарина на свет лекарство так и не было найдено равно как и не были установлены точные причины её проявления. Периодически (не зависимо от времени суток) Михаил впадает в состояние некой полудремы, длящейся около полутора часов. В этом пограничном состоянии между сном и бодрствованием он может отвечать на вопросы, читать и писать, совершать односложные действия, но не более того. Бегать, прыгать да и вообще ходить у него, увы не получится. Если нагрузить Гагарина работой на все 24 часа, то он как и любой другой человек рано или поздно просто потеряет сознание от переутомления. Применение сильнодействующих снотворных  и гипноза ни к чему кроме адской усталости, вялости и головной боли не приводят.

Ввиду своей болезни поднаторел в приготовлении самых различных видов завтрака. Нет, ну а чем ещё прикажите заняться вечно бодрствующему человеку? Так хотя бы час перед тем как все проснутся убить можно и окружающим людям приятное сделать.
Опять же благодаря бессоннице за свою жизнь перечитал очень… ОЧЕНЬ много всяческой литературы, начиная от технических характеристик космических фрегатов Азари, продолжая хрониками самых различных войн и заканчивая сборниками турианской поэзии, классическими произведениями авторов Земли, а так же научными пособиями по самым разным дисциплинам. Не меньше просмотрел и различного рода телепередач и видеоархивов. Сколько из этого всего закрепилось в памяти уже совсем другая песня, но чем только не займешься перед необходимостью пережидать восемь часов полного одиночества, неправда ли?
Не являясь по своей натуре полиглотом Михаил, так или иначе, освоил основы самых популярных языков галактики. Нууу… как освоил? Ночные аудиокурсы- штука конечно интересная, но без постоянной практики с носителями языка результатом всему этому  стала лишь речь на уровне: «Твоя. Моя.  Понимать? Понимать. Даааа?». Короче, произношение корявое, грамматика ниже плинтуса, а обо всем остальном лучше и не заикаться. Но это лучше чем ничего, не правда ли?
Регулярно имея некоторое количество совершенно ничем не занятого времени Гагарин, как и большинство ему подобных натур имеет страсть к совершенствованию окружающих его предметов. Основная проблема заключается в том, что эти самые «совершенствования» не всегда носят положительный характер. Сильно не заостряя внимания на этом, сошлемся лишь на то, что некоторые из увольнений Михаила с пары-тройки военных кораблей были связаны именно с этой страстью. Отчего-то всего из-за одного «косяка» все вмиг забывали о проведенных ранее успешных апгрейдах. И ей Богу если бы не весьма странное стечение обстоятельств не избежать ему военного трибунала, ох не избежать.
В раннем детстве имел предрасположенность к биотике, но не получив должного развития эти навыки значительно притухли так и оставшись на уровне едва заметных предпосылок. Наверное, при очень сильном старании или стрессе Михаил и сумеет чуть сдвинуть какой-нибудь мааааалюсенький предмет или нажать не очень тугую кнопку, но не более. Теперь даже если провести Гагарина через курс спецподготовки и впаять в его тело нужные импланты, он может быть и станет стражем средней руки, но кому оно теперь надо? Вот если бы это все с ним проделали ещё «тогда», когда ещё не было слишком поздно, вполне вероятно из него бы и вышел толковый адепт, а так момент, безусловно, упущен.
Из-за привитых в детстве генов, крайне чувствителен к резким перепадам температуры. К счастью или сожалению Михаила его «родная» планета требовала от поселенцев способности адаптироваться к долгой девятилетней зиме и короткому, но очень жаркому лету, вследствие чего все колонисты ни без помощи генной инженерии заимели как бы два биологических режима «зима-лето». Как животные на Земле при понижении температуры скидывают летний мех, обрастая более плотной шерстью, так и колонисты «Родины» Гагарина с целью максимально эффективно сохранять тепло практически полностью лишаются возможности потоотделения, замедляется метаболизм, активно начинается процесс накопления жира, проявляется некая сонливость (в случае с Михаилом состояние полудремы увеличивается до трех часов). Летом же организм колониста за считанные часы практически избавляется от всего подкожного жира (лучше в такие моменты не находиться рядом с Гагариным, оно конечно не критично, но эти обильные ручьи крайне липкого и пахучего пота, не каждому придутся по душе), переключая мозг и тело на более интенсивную работу рассчитанную на экстремально высокие температуры и условия. Большую часть времени Михаил старается держать себя именно в зимнем режиме, что собственно говоря и служит причиной плохого зарастания боевых травм, однако, стоит ему попасть на 24 часа в жаркое (субтропическое) окружение, как его не считающиеся со здравым смыслом гены резко переведут его тело в летнее состояние, которое кстати говоря делает Михаила крайне уязвимым перед сквозняками, гриппом, хроническим насморком и тому подобной заразе. Пока же, дополнительные кондиционеры в скафандре и любовь к плохо обогреваемым помещениям, исправно избавляют Гагагрина от всяческих проблем.

Родился на одной из многочисленных космических станций, в семье инженеров-ремонтников. По сути, их станция была перевалочным пунктом для сотен колонистов, активно расселяющихся по системам Альянса. И все было хорошо, за исключением того что его мать ввиду аврального расселения человечества вынуждали работать с кораблями даже во время беременности. Наверное, это и послежило причиной тому что в один прекрасный (или не очень) день Михаил начал проявлять экстраординарные способности. 
Не дожидаясь пока их чадо заберут с целью воспитания из него полноценного безмозглого супер солдата биотика (так по-крайней мере представляли себе программу "Возрождение" его родители)  Гагарины сходят со станции, под предлогом лучевой болезни отца запрещающим ему дальнейшее пребывание в открытом космосе и растворяются в потоке колонистов. Таким образом родители Михаила и их сын прибыли на одну из ново колонизированных планет Альянса.
Представляете ли вы, каково это, всю сознательную жизнь прожить в уютном микроклимате космической станции, с её искусственной недогравитацией, а после резко переселиться на холодный, неприветливый спутник какого-то газового гиганта создающего тяготение почти в два g? Да на всей этой захудалой планетке единственной достопримечательностью были лишь горнодобывающие шахты! И те почти всегда завалены тоннами снега. Проходя свое девятилетнее обращение вокруг местного солнца новая «родина» Михаила восемь земных лет пребывала в состоянии вечной мерзлоты,  после чего на целые 256 дней превращалась в бурно растущие непроходимые джунгли, с адской жарой и весьма буйной живностью. В общем, как вы уже поняли планетка была не из самых гостеприимных, благо генная инженерия к тому времени уже обкатала нужные технологии, позволившие колонистам адаптироваться к местным условиям.
Практически сразу по прибытии в новый дом у  ребенка к радости родителей почти затухают биотические способности, но взамен этому приходит новый недуг- бессонница. Взамен одному феномену пришел другой.  После долгих и упорных поисков врача способного не выдать мальчика в угоду известности в докторских кругах, Михаила отправляют на тщательнейшее обследование, результатом которого было всего лишь одно маленькое заключение: «Причины болезни (да и вообще болезнь ли это?)- не установлены. Постоянное отсутствие сна, как это ни странно вреда для здоровья не представляет». Ничего более конкретного доктор выявить не сумел, отправив мальчика домой. С этого и начался персональный кошмар Михаила Юрьевича Гагарина.
Вы хоть представляете, каково это никогда не спать? Нет, дело не в катастрофическом переутомлении, которого у Миши как такого и не было. Куда более сложно переждать ночь. Ночь- это восемь часов наедине с собой. Ночь- это невозможность пойти куда-либо. Это необходимость вести себя тихо, чтобы не разбудить тех, кто спит. Ночь- это время, которое попросту надо переждать… вот это-то переждать и является самым трудным. Это потом было утро, пятикилометровый переход на лыжах до ближайшей школы, день полный всяческих приключений и обратная дорога с последующим общением с вернувшимся со своей штольни отцом и матерью.  Поначалу родители пытались дежурить со своим чадом, облегчая его одиночество, но как они не старались полностью отказаться от сна они не могли. Максимально ограничив себя от связи с внешним миром Гагарины не только обеспечили свою сохранность от разыскивающих их служб, но и отрезали своему сыну всяческую возможность коротать время лазая по просторам экстанета. И тогда  Михаил открыл для себя замечательный мир книги и самых различных видов хобби. Терабайтами закачивая в старый отцовский инструментон различную информацию, мальчик начинает мастерить модели космических кораблей, слушая аудиоспектакли он начинает пытаться рисовать, чертить, планировать, мастерить, паять… конечно не все из вышеперечисленного осваивалось и переходило в ранг увлечения, но в своем бегстве от скуки юный Гагарин то и дело принимался за что-нибудь новое.

Шли годы. И вот наш герой уже шестнадцатилетним юношей оканчивает местную школу с отличием (а как же иначе, если почти всей школьной программы изредко хватало лишь на полночи). Инфраструктура планеты к тому времени успела подняться и её правительство, наконец, раскошелилось на открытие целого горнодобывающего училища, в которое и должен был поступить Михаил Гагарин… должен был… но не поступил. К тому времени его психологический возраст был уже гораздо старше, чем прописанные в удостоверении личности шестнадцать лет. А все потому, что его жизнь была на треть больше чем у его сверстников. Все то время, что они тратили на сон, Михаил тратил на самообразование и размышления, и уж поверьте, о своем будущем он подумал очень и очень хорошо.
Его ни капельки не прельщала перспектива стать инженером-старателем, вечно копающимся в недрах той или иной планетки, на подобие той в которой он имел «счастье» вырасти. Его тянуло к звездам. К миру, от которого он был оторван по стечению крайне неудачных обстоятельств. К миру полному свободы и перспектив. Что его ждало здесь на так называемой «Родине»? Скучное и унылое обучение в училище? Стабильная и ничем непримечательная работа? И ночи… эти бесконечные, скучные, проклятые ночи. Ночи, которые надо чем-то заполнять. Нет уж. Увольте. Где-то там, в пространстве были целые миры, где жизнь не останавливается ни на секунду, где закат знаменует не сонное царство с давящей на психику тишиной, а лишь новый виток бесконечного движения. Именно туда и тянуло Михаила.
Но как бедному юнцу с периферийной колонии попасть в космос? Решение этого вопроса оказалось куда проще, чем могло показаться на первый взгляд. Армия. Едва Гагарин изъявил желание пополнить ряды славных вооруженных сил Альянса, как его окончательно рассорившегося с родителями мальчишку первым же рейсом отправили к ближайшей подготовительной базе, до которой Михаил собственно так и не долетел.
Ещё на полпути к заветному центру молодых бойцов его перехватили специалисты занимающиеся поиском биотиков. Только представьте себе, как они удивились, когда всплыло имя ребенка ускользнувшего более чем восемь лет назад, а теперь ещё и идущего прямо к ним в руки? Быстренько переоформив Михаила в свой специально оборудованный центр, ученые провели беглое тестирование, результатом которого стало заключение практически полного отсутствия у Гагарина биотических способностей.  Резко потеряв интерес к оказавшемуся совершенно бесполезным материалу, ученые отправляют так и не понявшего степень своей везучести Гагарина в МВА со словами «Может там, из тебя сделают что-нибудь дельное». Кто знает, как бы сложилась судьба Михаила, не имей он на момент прохождения тех проклятых тестирований нервного потрясения выззванного разрывом с родителями, общим шоком от покидания «родной» планеты и патологического нежелания содействовать этим яйцеголовым напрочь загасившего всяческое проявление его биотических талантов. Как они не заметили бессонницы своего пациента вообще загадка, хотя… кому придет в голову пристально наблюдать за изображающим из себя спящего парнем? Так или иначе, Гагарин попал туда, куда попасть даже и не мечтал в Межпланетную воинскую академию.  И пускай ввиду возраста он не был принят в неё. Пускай ему дали лишь возможность стать желторотым курсантом подготовительных курсов, но эта возможность давала ему путевку в жизнь. Жизнь, о которой он так долго мечтал. И он ухватился за эту возможность. Ухватился, как только мог, не упуская ни единого шанса стать чуточку лучше, выше, сильнее.
Годы проведенные в стенах Академии воистину были пусть и не самыми легкими, но тем не менее одними их самых ярких в жизни Гагарина. Здесь были и настоящая дружба и вражда, предательства и примирения, первая любовь и первое разочарование. Приключения, за которые Михаил и его товарищи не раз оказывались на грани вылета, могли не стоить и сотой доли пережитого риска, а могли предоставлять постепенно становящимся мужчинами юнцам бесценный жизненный опыт. Именно в этот период Гагарин получил одну из своих кличек «Вечный дневальный». Воистину лучшей кандидатуры для ночного дежурства было не сыскать на всем белом свете, а главное сам кандидат не очень-то противился подобной роли. Проводя ночи за изучением военных пособий, и сборкой-разборкой оружия Михаил избавил свое отделение от вечно не выспавшегося бойца проведшего предыдущие ночи за ночными бдениями. Результатом этой маленькой хитрости стало то, что их команда напрочь, закрепилась на первых позициях курсантского рейтинга. Потом было поступление в саму академию и обучение в ней. Тут-то перед наставниками Гагарина и встал, наверное, самый сложный вопрос: «Куда же определить, этого чертового паренька?».
Будучи идеально подкованным со стороны теории Михаил явно годился в инженеры, но в то же время он проявлял некоторые качества разведчика, а наработанные на транспортных тренажерах часы (многочисленные ночные часы) делали его чуть ли не пилотом-новичком, которого следовало бы направить прямиком в космический флот. Благо все эти три профиля, так или иначе, сходились в одной специализации: Техник Альянса. Последовавшие за тем годы тренировок мало чем отличались от предыдущих: день- максимальная выкладка на полигонах и в учебке, ночь- упорное изучение мат части, оружия и налет дополнительных часов на тренажерах. И все было б хорошо, если б не «очумелые ручки» нашего героя… Порой его желание улучшить пользуемое оборудование для установки новых рекордов Академии до добра не доводили.

Последней каплей чуть не стал, его выпускной экзамен. Шутка ли, когда по вине одного из выпускников обслуживаемый (и как следствие модифицированный) им МАКО так рванул с места, что водитель не ожидавший от машины такой прыти, попросту не справившись с управлением, на полном ходу впечатывается в трибуну, на которой в тот роковой момент располагалась аттестационная комиссия, представляющая собой значительную часть высшего командования сил Альянса? И кто знает, как бы сложилась тогда судьба избитого сокурсниками и закованного в наручники Михаила, если бы на той трибуне по воле случая не присутствовал легендарный Девид Андерсон. Если бы он не взялся на месте изучить личное дело уже приготовившегося к позорному выпроваживанию из академии курсанта. И вот когда наставники уже приготовились вздохнуть с облегчением по случаю избавления от «Этого чертова Гагарина», Андерсон выносит решение о досрочном выпуске Михаила из академии и определения его на прохождение практики в условиях спецопераций. Весьма прифигевший от такого фарта Гагарин без промедления срывается на новую службу даже и не подозревая о том, что его дело в тот же день отправиляется на рассмотрение командиру отряда «Кобра». Но то ли общий темперамент и весьма запятнанный послужной список Михаила смутил потенциальное начальство, то ли отсутствие боевого опыта у экстерном закончившего академию выпускника не позволило ему пройти, то ли банальный возраст, то ли еще что, короче Гагарин сам того не понимая не прошел в «Кобру». Но вряд ли бы расстройство или обида одолела его, узнай он об этом. Впереди была работа оперативника! Вот она настоящая жизнь! Вот где можно повидать мир! Вот они долгожданные перспективы! Но как же жестоко он ошибался…
Нет, во время выполнения спец заданий, Гагарин проявлял себя как вполне эффективный солдат, всегда выполняющий свои функции и достигающий поставленных перед ним задач, но все это шло как бы параллельно с дисциплинарными выговорами и взысканиями в моменты затишья между операциями. Не знающий покоя Михаил попросту пытался себя хоть чем-то занять, пока им только что начавшим свою оперативную деятельность специалистам не соизволят дать хоть какую-нибудь стоящую работу. И вот как раз в эти моменты и случались различного рода эксцессы, приведшие к тому, что через два года после «того самого случая с трибуной» на стол к Андерсену лег рапорт об успешном прохождении очередным поколением молодых оперативников курса спецзаданий, следующей ступенью которого должен был стать очередной шаг к отобору для программы N7.
В том же рапорте была вкладка, сообщающая о смутно знакомом молодом человеке особо выделившимся во время последнего выпускного задания. Как вы уже догадались, звали этого человека Гагарин Михаил Юрьевич и как всегда выделился он не самым лучшим образом. Несколько насквозь протараненных захваченной бронетехникой зданий, разнесенный в тартарары склад боеприпасов вкупе с уничтоженным годовым запасом горючего посредством так же экспроприированного вражеского корабля-перехватчика, полная аннигиляция посадочной площадки с находящимися на ней в тот момент ТС и противниками (кто ж знал, что перехватчик был переоборудован местными умельцами в бомбардировщик? Ну кто ж знал-то?!), а так же цитата: «порча казенного имущества в виде доведенного до не кондиции военного скафандра, к сожалению спасшего жизнь этому чертову молодому бойцу» и многое-многое другое. И вся эта фиерия началась с простой казалось бы команды «Совершить диверсию на территории пиратской базы, отвлекая внимание от подходящих на свои позиции под прикрытием маскировочного поля основных сил». Вдогонку к рапорту прилагалась рекомендация либо исключить данного оперативника из состава вооруженных сил Альянса, обеспечив тем самым сохранность жизней и здоровья его сослуживцев, либо отправить его в самую горячую из всех возможных точек, чтобы тот сгинул без следа или стал народным героем, пережив что-то совершенно невероятное.
И в который раз командиру отряда «Кобра» было направленно досье теперь уже имеющего за плечами два года оперативной службы Гагарина. Только в этот раз к его личному делу имелась небольшая приписка, содержание которой недвусмысленно давала понять, что у этому молодому человеку отныне имеется всего четыре пути:
1) Позорный уход из сил Альянса, с возможным присоединением к его противникам
2) Направление в "Кото Амацуками", с более чем вероятным летальным исходом
3) Пополнение рядов  отряда "Дельта", после чего скандальная слава и без того дебоширного подразделения рискует перейти всяческие границы
и собственного говоря, 4) Определение в "Кобру", где у него будет шанс принести пользу Альянсу не запятнав при том его репутации.
В то же время Михаила списывают в запас, присвоив совершенно не идущее ему звание и определяя его в качестве временного ремонтника на первый же попавшийся крейсер. С которого его выперли на какой-то дредноут, буквально через неделю, после того как боевой линкор чуть не запрыгнул на территорию гетов ввиду внезапно улучшившего свои гипер-прыжковые показатели двигателя.  Так и началось томительное ожидание Михаила. Ожидание пока кто-то там не примет решение способное загубить или же наоборот резко улучшить его жизнь.

Любит:
- Людные места, шум толпы, компании. Любое заведение с вывеской «Круглосуточно» вообще воспринимается, как рай земной.
- Космос и все что связано с ним.
-Читать.  Попробуй не полюбить это занятие с бессонницей-то.
- Музыку. Опять же для бессонной ночи самое то.
- Наблюдать за птицами. Но его «родной» планете птиц не было, но впервые увидев откуда-то залетевшую синицу на Земле, Гагарин раз и навсегда влюбился в этих созданий.
-Собак. Как же? Лучшие друзья человека как -никак.

Не любит:
-Тишину, ночь, одиночество, темноту, маленькие замкнутые помещения.
- Когда ему откровенно хамят. 
- Беспричинную или чрезмерную жестокость.
- Тем более не любит когда мучают животных.
-Кошек. Глупые бесполезные создания. Которые к тому же охотятся на несчастных птиц и являются врагами собак.

Привычки:
- Когда сильно нервничает, грызет крестик/ногти/зубочитску/спичку/ушную палочку или что там ему под руку попадется.
-Напевает/бурчит под нос . Чаще всего проявляется во время обдумывания чего-либо или же паралельно кропотливой работе, требующей концентрации. Не исключено так же подпевание во весь голос, но это только в ситуациях так называемого раша, когда басы долбят в мозг похлеще некоторых наркотиков, а захватывающий ритм уносит все сомнения куда-то за грань сознания (ВНИМАНИЕ! Пускать за руль в подобном состоянии чревато последствиями). 
- Если-таки доводится думать в тихой, не требующей спешки обстановки, закуривает. И не какие-то там сигаретки и папироски, а самую настоящую курительную трубку! Нагло пародируя одного из инструкторов МВА, Михаил и сам не заметил, как пристрастился к этому делу. Зависимостью это все конечно не назовешь, зато вот фетишем точно. Особенно, если учитывать что трубки у него на самом деле две: одна для табака- весьма дефицитного товара среди космических станций, и другая- паровая, на случай если не удастся надыбать табачку.
- Время от времени разминает шею, руки, нередко доходит  до полноценной разминки, словно бы в любой момент может произойти что-то что потребует применения хорошо разогретых мышц.
Религия: Православный. Крещен в несознательном возрасте. Знает несколько молитв и кое-как старается соблюдать православные праздники. 

Тема:
Один из опытов вождения незнакомого транспортного средства при условии того, что в салоне находятся восемь бойцов.

-Три… два… один… пошел-пошел-пошел!!!
Едва не споткнувшись о какой-то контейнер, Крест сорвался из ставшего уже таким близким и родным темного уголка склада, на ходу отзывая дрона-разведчика. Где-то там в стороне головных помещений пиратской базы то и дело раздавались автоматные очереди, изредка перемежающиеся с фугасными разрывами.
«Штурмовая группа-ядрыть их налево! Конечно, чего им беспокоится о тишине?! Ну вот нормально, что на этих сволочей весь предназначенный для эвакуации транспорт выделили? Выбирайтесь из нарисовавшейся задницы самостоятельно, товарищи диверсанты. Вот уж спасибо, так спасибо… Идиоты! Говорили же, дайте время, мы их тяжелую технику с системой защиты из строя выведем, а потом штурмуйте себе на здоровье. Так нееет же… нам надо выпендриться, медальки за отвагу получить. А кое-кому теперь выбирайся из едва ли ни центра вражеской базы поднятой на уши из-за каких-то предурков преждевременно поднявшихся в атаку».
Короткими перебежками добравшись до заранее выбранного транспортника, Гагарин ни без удивления отметив опрометчивость оставляющих свои машины открытыми пиратов, наконец-таки забрался в открытую в кабину.
-Так-так-так… И что тут у нас? Очередной самодел?
Стараясь максимально быстро продвигаться в сторону водительского кресла, Михаил изо всех сил пытался провести аналогию между тем, что ему предстояло вести и тем, что он когда-либо водил. Получалось надо бы отметить, как-то не очень… Хотя оно и понятно, пираты нередко собирают своё оборудование из чего попало, или же заказывают его на черном рынке, где само собой помимо классических образцов военной и гражданской техники имеются и кустарные выкидыши инженерной мысли. Судя по всему именно со вторым, в данный момент Гагарину и подфартило столкнуться.
Несколько замешкавшись с определением того какое же именно кресло является местом пилота, Крест уселся в явно не рассчитанное на человеческую анатомию сиденье, после чего ни без интереса принялся изучать приборную панель. Как и следовало ожидать, никаких «инструкций угонщику» хозяин транспортника не оставил. Быстренько активировав инструментон, Михаил принялся осматривать приборную панель и некоторые свисающие там и тут провода, с целью определить хотя бы базовые характеристики захваченной им машины. По ходу  в ней использовался самый что ни на есть примитивный двигатель. И это несомненно радовало, чего никак нельзя было сказать о системе управления, половина которой представляла собой смутно угадываемые рычажки, в то время как все остальное было чем-то слишком уж специфическим. «Нууу чтож… методом проб и ошибок, как говорится… методом проб… и ошибок».
- Кувалда, как долго ты ещё собираешься там возиться?
Кисло поморщившись от чересчур уж громко отдавшегося в динамике голоса, Гагарин ответил: «Уже почти готово, лейтенант. Можете сворачивать своё минирование и загружаться, а дальше я уж вас всех вывезу… с Божьей-то помощью». Временно заглушив взорвавшийся комментариями эфир, Крест вновь углубился в изучение находящихся перед ним приборов. Едва заслышав за спиной гул, загружающихся в транспортер бойцов, Михаил протянул руку к зажиганию, в котором, как ни странно, отсутствовал ключ, после чего чисто по привычке попытался поддеть ногтем столь плохо привинченную и как следствие манящую пластиковую загородку. «Дурак! Ты же в скафандре! Какие ногти?!». Едва слышно чертыхнувшись, Крест огляделся в поисках чего-нибудь острого. Воспользовавшись  оставленной кем-то отверткой, Михаил раскурочил стартер, напрочь закоротив его при помощи инструментона. Оно конечно, может и варварство, так обращаться с техникой, однако же, ковыряться в спутанных проводках Гагарину сейчас ну ни как не улыбалось, тем более что теперь эта шайтан-машина должна была заводиться посредством всего одного электрического разряда, что согласитесь в сложившейся ситуации было бы весьма не лишним, хотя… положив руку на сердце, Крест не имел никакого желания глушить мотор, так как не был до конца уверен в том, что его удастся снова запустить.
Всем телом ощущая подозрительно слабую для такой громадины вибрацию работающего двигателя, Михаил в очередной раз поелозил в кресле пытаясь приноровиться к непривычно маленьким рычагам управления, а так же чрезвычайно низко расположенной смотровой прорези.
«Волуса они сюда сажают что ли?»- бурчал Гагарин, когда поступила команда: «ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД! ВЫВОЗИ НАС ОТСЮДА! ЧЕРЕЗ ТРИ МИНУТЫ ЗДЕСЬ ВСЕ…»- дальше Михаил уже не слушал. С надрывным скрежетом потянув один из переключателей (никак с передачами чего-то не так намудрил), он-таки заставил эту громадину сдвинуться с места. Поначалу робко, а потом медленно набирая крейсерскую скорость, Крест направил машину в направлении штурмующих главные ворота товарищей. «Поможем козлам нашим, а? А то таким темпом они до вечера тут валандаться будут».
Кто-то из близ сидящих похлопал Михаила по плечу, после чего выслушав весьма ободряющее «В пень иди! Не видишь, занят я!» указал в сторону входного люка. Едва не вывернув себе шею и чуть не впечатав транспортер в набитый контрабандой контейнер, Гагарин все-таки увидел что именно так смутило, его пассажира. Высекая из асфальта искры за транспортером тащился погрузочный пандус, должный по-видимому как-то убираться превращаясь в некое подобие люка закрывающего внутренности машины.
- Я думал вы убрали.
- Нет. На входе нет ничего, походу это где-то у тебя делается.
- Ну еб! Почему всегда я?
Краем глаза отметив наметившуюся где-то впереди суматоху «Агаааа… заметили-таки», Крест постепенно наращивая скорость пробежался пальцами по кнопкам должным в его понимании убрать этот проклятый пандус, результатами этому были:
А) Оглушительный вой сигнального гудка и последовавшее за этим: «Мля не то!»
В) Активация всех имеющихся на борту осветительных приборов, а так же причитания типа: «Опять не то?»
Г) Включение генератора защитного поля и удивленное: «МММмм? А оно тут оказывается есть?»
Д) Какой-то протяжный рвущий барабанные перепонки скрежет. Михаил так и не понял каковы были его последствия, однако, изрядное количество ругани с задних сидений говорило о том, что лишний раз эту кнопку лучше не нажимать.
Наконец уже изрядно потертая и покореженная трением платформа стала медленно подниматься, в то время как сидящий сзади подрывник принялся отсчитывать последние секунды до разового детонирования всей оставленной им взрывчатки. Не желая оказаться даже на периферии взрывной волны, Михаил вдавил педаль газа в пол, после чего нагло проигнорировав выбежавшего на встречу, что-то кричащего и активно жестикулирующего ворка-пирата, заложил крутой вираж, при этом чисто случайно бортанув кузовом робота ИМИР, раскладывающийся в боевое положение.   По максимуму использовав, вызванное непредвиденным заносом замешательство, Крест направил транспортер в обход толпы уже наводящей оружие на его машину, как  окружающее пространство потряс колоссальный по своей мощности взрыв.
- Оп главный боекомплект рванул.- с какой-то едва ли не маньячной удовлетворенностью в голосе отметил один из сидящих позади солдафонов. Дальше последовала серия коротких хлопков и тряски знаменующих уничтожение вражеского транспорта, склада боеприпасов, а так же запасных ворот должных в эту самую секунду превратиться во что-то совершенно непроходимое.
Дальнейшее продвижение к намеченной точке происходило уже не столь гладко как раньше. Теперь по их транспортеру вели хоть и вялый, но огонь. Пока щиты и броня прекрасно справлялись со своей задачей, но это только пока… рано или поздно на их пути попадется кто-нибудь с чем-то тяжелым и тогда… впрочем об этом лучше не думать. Изредка сверяясь с выведенной на инструментон картой Михаил уверенно вел машину к конечной цели… как-то слишком уверено вел… по правде говоря он так и не понял, где у этой хреновины находится тормоз и от того вести приходилось в весьма агрессивном стиле, сбрасывая скорость исключительно посредством бортования тех или иных попадающихся на пути объектов или же посредством крутых виражей, вызывающих бурный взрыв посылов водителя со стороны не имеющих возможности пристегнутся пассажиров.
Но вот впереди появились главные ворота, а лейтенант как-то уж слишком запоздало начал проявлять интерес к тому, каким образом подчиненный решил выполнять данную ему команду «Вывези нас отсюда, да поскорее», как в правый борт машины что-то очумело жахнуло, напрочь пробив кинетический щит и едва не опрокинув её на бок. Матерясь на чем свет стоит Крест резко дернув руль таки вывел транспортер из состояния балансирования на двух (или сколько у неё их там было?) колесах, после чего на полном ходу направил свою боевую колесницу к толстенным створам парадного въезда. «Ещё чуть-чуть. Ещё мать его чуть-чуть. Господи, помоги нам дуракам грешным».
Позже, стряпая рапорт о своем вкладе в бывшей на грани провала спецоперации, Михаил так и не смог объяснить, что побудило его до упора вывернув руль, объехать выскочевшего перед самым капотом паренька. Ясно было одно, не проведи он этого маневра не доехал бы ведомый им транспортер до ворот. Вернее, доехал бы, но уже без экипажа в виде груды обломков, оставшихся после прямого попадания ракеты. Последовавшие за тем события очень смутно отпечатались в памяти Гагарина: сначала был какой-то жутко неприятный треск в задне-левой части транспортера, затем вспышка, опять же где-то сзади и слева, там где только что находилась его машина, потом обманчивое ощущение невесомости, вызванное приподнявшей транспортер взрывной волной, кажется он что-то кричал... да чего уж там все что-то кричали, дальше вид сминаемого воротами капота и запоздалая мысль: «А вдруг не пробьем? Вдруг машина так и застрянет с контуженными диверсантами, запертая на вражеской территории всего в паре метров от штурмовых отрядов, готовых вынести всю эту чертову базу, но не способных преодолеть какие-то жалкие ворота…»
А ворота надо бы отметить оказались не такими уж и жалкими. Слабо осознавая своё впечатление от своих последних воспоминаний и ощущений, Михаил обнаружил себя буквально в сантиметре от искореженной груды металопластика, бывшей некогда кабиной боевого транспортера. Похоже, его сначала нехило так припечатало к рулю и лобовому стеклу, а потом попросту отбросило в фюзеляж прямиком на прошедших аналогичный путь сотоварищей. Судя по всему среди всей этой кучималы, именно ему выпала честь быть самым пострадавшим. Голова гудела немилосердно, грудь пылала агонией, свидетельствующей о паре сломанных ребер, левая рука, полностью потеряв чувствительность, плетью болталась вдоль тела, а в треснувшем шлеме разрывался гулкий клич штурмовиков получивших долгожданных проход на вражью базу. Самое время чтобы потерять сознание. Свои задачи он выполнил, дальше ребята справятся уж как-нибудь без них. На сегодня работа диверсантов была окончена. Впереди были до омерзения скучные дни в медпункте, каляканье рапортов, а так же споры с однополчанами по поводу того, были ли у них более простые выходы из сложившейся ситуации или нет. Но все это потом, а сейчас… сейчас можно и отдохнуть.